От разновесия к равновесию «РаЗновесие»

Режиссер М. Пономарева Всероссийский государственный университет кинематографии им. С. А. Герасимова, Москва

Такой тернистый жизненный путь проходит герой короткометражного фильма Марии Пономаревой «РаЗновесие». От разновесия к равновесию. Иосиф Григорьевич на пенсии, зарабатывает на жизнь незаурядно: взвешивает прохожих на медицинских весах. Но дело не в весе. К веселому дедушке люди приходят не взвешиваться… а послушать его систему разновесия и зарядиться положительными эмоциями.

О герое фильма, душевном равновесии и поэтической правде документального кино мы побеседовали с режиссером «РаЗновесия» Марией Пономаревой.

— Название Вашего фильма основано на игре слов, и зритель может уловить несколько значений. Какой смысл Вы вкладываете в название?

— Я попыталась обыграть два смысла. Первый, более практичный – подразумевается система классификации веса людей, созданная Иосифом Григорьевичем. Второй – это поиск человеком гармонии в жизни, то есть привидение своего разновесия в равновесие. Герою моего фильма жизнь поставила сложный выбор: семья или карьера. И очень важно, что в многочисленных жизненных испытаниях Иосиф Григорьевич сумел сохранить это внутреннее равновесие.

— Как вы познакомились с Вашим героем? Расскажите немного об истории создания фильма.

— Думаю, мне было суждено снять этот фильм. Съемки были в Рязани, откуда я родом. Я еще подростком знала Иосифа Григорьевича, и так же, как и многие люди, проходила мимо него, взвешивалась. В то время часто на улицах женщины стояли с напольными весами, но они были не такими колоритными, интересными собеседниками, как Иосиф Пятунин. Сейчас, когда у каждого в семье есть напольные весы, все эти женщины с весами исчезли с улиц, а он остался. Что-то людей к нему притягивает, а его к людям… когда же у меня возникла необходимость снять учебный фильм-портрет, я в первую очередь подумала об этом человеке.

— И все-таки почему именно он?

— Сначала он просто показался мне интересным героем. Тогда я еще не думала о каких-то глубинах, которые есть у него в судьбе. Хотела снять документальную комедию, построенную на смешных диалогах, которые герой ведет со взвешиваемыми им людьми. Но все оказалось гораздо глубже, за что я и люблю документальное кино. Выяснилось, что у него сложная судьба. По рассказам героя, он выучился на фельдшера, но поступить в мединститут не смог. Иосиф Григорьевич – слишком скромный человек. Только его жена Августа открыла нам правду о том, что в институт он все-таки поступил, но бросил учебу из-за болезни ребенка. Устроился на завод, где неплохо зарабатывал, но когда в 1990-е годы завод закрыли, герой выбрал такой необычный способ заработка: взвешивал людей за 3 рубля. Он принципиально не поднимает цену до сих пор. Он – не маргинал, не скатившийся на дно тип. Он- интеллигентный, глубокий и добрый человек. Жернова эпохи попытались его перемолоть, но он их победил.

— Вы говорите, что любите документальное кино за его глубину. Как вы считаете, что важнее в работе над фильмом: искусно запечатлеть реалии жизни, фактическую основу или заглянуть гораздо глубже, искать смыслы?

— Не обязательно копать в глубину. Я очень люблю документальные комедии: люблю выходить из зала с легким чувством, когда в душе нет грусти или печали. В то же время я люблю и фильмы, после которых сложно удержаться от слез, долго рассуждаешь и пытаешься переварить увиденное. Документальное кино может пользоваться разными приемами, оно не должно быть строго хроникальным. Например, последний кадр в «РаЗновесии», когда на героев падает проекция двух чаек, был постановочным. Но я не считаю, что такие приемы нельзя использовать в документальном кино. Я разделяю ткань документалистики на существующую реальность и на поэтическую правду, то есть ищу внутренний смысл в самой реальности. И считаю, что режиссер вправе передавать поэтический смысл при помощи постановочного кадра. Главное здесь честность взаимодействия со своим героем и со зрителем. Поэтому вполне оправданы приемы, нарушающие четкую фактологическую основу фильма. Поиски образности очень важны для документального кино. Я всегда расстраиваюсь, когда вижу фильм на актуальную тему, лишенный образного языка.

— Помимо этого спроектированного кадра двух чаек фильм наполнен и другими кадрами из морского путешествия. Почему вы выбрали именно этот фрагмент из семейной хроники героев?

— Когда я узнала, что у них есть собственная семейная хроника, я попросила посмотреть. Оказалось, сохранилась лишь одна бобина и сломанный проектор. Бобина была снята 20 лет назад, и ее не пересматривали, а на ней были кадры их единственного путешествия на море. Для нас такая поездка обыденна, а для них – одно из самых ярких событий в жизни, и это видно по их восторженным лицам на пленке. Когда я показывала им хронику, то как режиссер рассчитывала на другой эффект. Это была поучительная история. Я думала, что они растрогаются и прослезятся, а вместо этого они улыбались, радовались и смеялись. Я сперва немного расстроилась: такой драматичный момент пропадает, а когда посмотрела на эти счастливые лица, то поняла, что они не плачут потому, что не испытывают ностальгии. Невозможно ностальгировать по счастью, которое у них внутри. Все превратности их судьбы счастье не потревожили. А счастье их заключается в том, что они вместе. Не люблю такие пафосные слова. Но это как раз то, что я закладывала в картину, и надеюсь, что оно считывается.

— Ваши герои увидели фильм? Какими были их впечатления?

— Насколько я поняла, фильм им очень понравился, герои всегда немного смущаются, потому что кинокартина – кривое зеркало, и человек видит себя совсем не таким, каким представляет. Но это нормальный эффект. Иосиф Григорьевич был на премьерном показе в ВГИКе, и судя по выражению его лица, был в восторге.

Анна Солодянкина