Председатель жюри фестиваля «Флаэртиана–2016» Дуг Блок рассказал о «родовой травме» документалистики, о том, каким кино интересуются в раю и сколько денег хватило бы для господдержки неигровых фильмов.
О режиссере: Дуг Блок – режиссер-документалист из Нью-Йорка, признанный мастер автобиографий. Его фильмы показывают на ведущих кинофестивалях, в кинотеатрах и по телевидению во всем мире.
Фильмография: «К черту Голливуд!», 1991; «Жизнь в Сильвер-Лейке: вид отсюда», 1993; «Жена Юпитера», 1995; «Домашняя страница», 1999; «Березовая, 51», 2005; «Прогулка в море: Дэнни Уильямс и фабрика Уорхолла», 2007; «Дети растут», 2009; «Грань сна», 2009; «Воскрешая мертвых. Тайна черепиц Тойнби», 2011; «Дети с соседнего двора», 2012; «112 свадеб», 2014; «Торговля», 2016.
Насколько развита индустрия документального кино в США? Есть ли сегодня студии, продюсерские центры, прокатчики, которые специализируются исключительно на неигровом кино?
– Индустрия документального кино никогда не будет сопоставима с игровой кинематографией. У документалистов никогда не будет доступа к тем объемам финансирования, который имеют представители игрового кино.
То есть появления своего рода Голливуда документального кино ждать не стоит?
– Такое с трудом можно представить, ведь для этого нужно, чтобы государство осознало, что документальное кино важнее, скажем, хорошей армии. Хотя денег на поддержку документального кино может хватить, даже если Вооруженные силы недополучат два самолета. Нет, даже один (смеется).
Наблюдается ли сегодня сближение документального кино с игровым?
– Границы уже начинают несколько стираться. Современная документалистика старается использовать те же приемы и методы, что и игровое кино. Здесь также все начинает строиться вокруг некой истории, используется музыка и т.д. При постановке кадра могут задействоваться специальные платформы или даже дроны. Все это должно помочь в конечном счете раскрыть некую историю, сделать ее центром кадра и фильма в целом.
Но таким же заимствованием у документалистов занимаются и, скажем, голливудские кинематографисты. Сейчас все чаще в игровом кино можно увидеть съемку «с руки», импровизированную игру актеров и т.п.
– Границы уже начинают несколько стираться. Современная документалистика старается использовать те же приемы и методы, что и игровое кино. Здесь также все начинает строиться вокруг некой истории, используется музыка и т.д. При постановке кадра могут задействоваться специальные платформы или даже дроны. Все это должно помочь в конечном счете раскрыть некую историю, сделать ее центром кадра и фильма в целом.
Есть ли такое сближение документалистики с повседневной жизнью людей, с новостями, с YouTube?
– Мне нравится, что у людей появляется привычка документировать свою жизнь, снимать ее на видео. Тем самым появляется все больше материала и для меня, как режиссера. Недавно в США рассматривалось громкое дело о том, как в прошлом году человек в режиме реального времени убил репортера и его оператора, записал это на видео и выложил в интернет. Мне кажется, в наше время все больше насилия и различных катастроф фиксируется на видео. Тем самым наблюдается некий сдвиг в восприятии людей. Они все больше привыкают даже к самым страшным кадрам и событиям. А современные средства коммуникации позволяют почти в режиме реального времени наблюдать то, как, например, полицейский кого-нибудь убивает, а люди, которые увидели это, почти сразу выходят на улицу и протестуют против такого поведения правоохранителей. Подобное не может не влиять на всю киноиндустрию, в том числе и документалистику.
Можно ли ждать появления документального кино в 3D?
– Да, конечно, как и в виртуальной реальности.
Что это за «родовая травма» документального кино, которая мешает ему встать в один ряд по развитию индустрии его создания и аудитории с игровым кино?
– Большинство зрителей предпочитают игровое кино потому, что им сложно смотреть кино, которое ближе всего к реальности. Современный мир становится все более безумным, и люди хотят спрятаться от него в мире фантазий, убежать от реальности. А в этом игровое кино помогает гораздо лучше документалистики. Конечно, у документального кино есть своя аудитория, но она никогда не приблизится к числу зрителей игровых картин.
Мы все умрем и попадем в рай, а там интересуются документальным, а не игровым кино
Но у меня есть для вас хорошая новость. Она заключается в том, что мы все умрем и попадем в рай. А там интересуются именно документальным, а не игровым фильмом длиною в вашу жизнь.
Что лично вас привело в документальное кино?
– Всему виной Росс Мак-Элуи и его документальный фильм о Марке Шермане. После просмотра этого фильма я понял, что документальное кино может быть таким же веселым, познавательным и значимым в описании современности, как игровое.
О чем вам захотелось снять первый документальный фильм? Не фильм, который вы сняли первым, а то, о чем вам его захотелось снять?
– Я хотел снять фильм о Брюсе Спрингстине (американский музыкант). Но это желание не вылилось в снятый фильм. Он всегда существовал только в моем воображении. Не могу сказать, что есть некие сюжеты, по которым я бы хотел снять документальный фильм. Это происходит более естественно. Всегда находится некая проблема, и попытки ее решения выливаются в фильм.
Если перед вами стоит выбор: посмотреть вечером документальный фильм или игровой, что вы выберете?
– Я очень много смотрю игрового кино, и, наверное, вечером дома я бы предпочел именно такой фильм. Все документальные картины я стараюсь смотреть вместе со зрителем. Именно поэтому мне очень нравится ездить на различные фестивали неигрового кино. Ведь у таких фильмов есть особый ритм развития сюжета и для их просмотра требуется больше концентрации. Поэтому я прекрасно понимаю тех, кто после тяжелого рабочего дня предпочитает игровой жанр документалистике. В первом можно пусть и на время, но забыться и спрятаться.
Источник: Пермская трибуна
Мы в соц. сетях