ГОЛОСА

студенческий пресс-релиз 2

3 октября  2017

Екатеринбург

КОНКУРС

ХРАНИТЕЛИ НАДЕЖДЫ

 

Серые деревенские пейзажи
сменяют крупные планы
испещренных морщинами лиц
усталых старух, а затем могильные
плиты. Чечня. У многих людей это
название вызывает, к сожалению,
одну стойкую ассоциацию –
«война». Молодой режиссер
Ксения Охапкина предлагает
зрителям взглянуть на Чечню с
другой стороны.
Мирное небо над головой – крайне
редкое для чеченцев явление.
Женщины привыкли с тоской во
взгляде провожать своих мужей и
сыновей на войну, понимая, что те,
возможно, уже никогда не вернутся.
Для них смерть – не больше, чем
просто рутина. Они понимают, что
для того, чтобы выжить, необходимо
сражаться и смиренно принимают это
неписаное правило.
Картина в полной мере отражает
весь круговорот чеченского быта и
мастерски погружает в него зрителя
буквально с первых секунд. Здесь
и детство с веревочными качелями
и синяками, и прекрасная невеста
в белоснежном платье, и весьма
хаотичные, довольно агрессивные
ритуальные танцы. Ксении Охапкиной
удалось скроить из множества
небольших видеофрагментов
целостную картину, демонстрирующую
зрителю самобытность Чечни.
Эти кадры столь контрастны по
настроению, что на первый взгляд
кажется, что собрать все воедино
невозможно. Но это лишь на первый
взгляд. Фильм Ксении Охапкиной
– будто лоскутное одеяло: мы не
можем убрать ни единого кусочка,
ведь это лишит его своеобразия.
Легкие, незамысловатые мелодии
переплетаются со звуками природы
и неровным хором голосов. Музыка
дополняет картину и раскрывает ее
новые грани.
Мы наблюдаем за мирным течением
жизни деревенских обитателей
и проникаемся их бытовыми
проблемами. Однако в то же время нам
ни на секунду не удается отделаться
от леденящего дыхания смерти,
которое мы будто чувствуем на своем
собственном затылке. Несмотря на
все это, фильм дает надежду. Она
заключена в горящих глазах мужчин,
уходящих на войну, в смиренно
ждущих их женщинах и в традиционном
приветствии, вынесенном в заглавие
ленты: «Приходи свободным».
Ксения Охапкина показала нам
Чечню, которую мы не очень-то
знали раньше. За пеленой войны так
сложно разглядеть простых людей
с их повседневными заботами и по
достоинству оценить таящийся во всем
этом смысл и вкус. Однако автору это
удалось. А вместе с ней и ее зрителям.
Хочется надеяться.
Анастасия Павлов

КОНКУРС

МАМА, ПАПА, Я…

 

 

Фильм молодого пермского
режиссера Ольги Аверкиевой
«Детский мат» повествует о простой
российской семье, которая делит
шестилетнего сына Диму. Властный
отец, у которого каждый день
строго распланирован, и пассивная
мама, которая, кажется, не очень
осознает, что у нее есть сын. Ее
волнует дальнейшее образование в
художественном колледже, и она не
принимает почти никакого участия
в воспитании сына. Отец, напротив,
чрезмерно много пытается вложить
в Диму: шахматные соревнования,
обучение в физико-математической
школе, уроки фортепиано. А чего же
хочет сам Дима? Об этом никто не
думает.
Родители буквально посменно
забирают друг у друга ребенка, два
дня у мамы, два дня у папы. «А с кем
бы ты хотел жить? С мамой или папой?»
«Втроем», – немного замешкавшись,
отвечает мальчик.
Как это ни печально, но подобные
семейные ситуации не новы. Почти
каждый из нас, вспоминая детство,
может представить себя на месте
Димы. Как бы очевидно ни звучало, но
зачастую желания ребенка не совпадают
с желаниями родителей. Понимает ли это
большинство родителей? Кажется, ответ
очевиден, иначе бы история в «Детском
мате» не была бы так узнаваема и
типична для современного зрителя.
Интересное кино!
Анастасия Семянникова,
Елизавета Прибавкина,
студентки Екатеринбургской
академии
современного искусств

КОНКУРС

МЕЛОДИИ РУССКОЙ ДУШИ

Фильм «Всего лишь три
струны» показывает
зрителю истории отдельных
людей, связанных одним –
любовью к балалайке. Какие
секреты скрывает этот загадочный
и таинственный, словно русская
душа, инструмент? Как настоящим
виртуозам удается играть на
нем целые симфонии? Именно
на эти вопросы отвечает фильм,
показывая зрителям жизнь
трехструнного инструмента – от
создания до игры на нем.
Режиссер Сергей Головецкий
снял довольно необычное
документальное кино: зритель
будто вступает в общение
непосредственно с героями
фильма, это мастера и музыканты,
именно из их уст мы слышим
историю балалайки. И не только из
уст: руки мастеров рассказывают
порой больше, поэтому режиссер
посвятил самой балалайке, а
именно игре на ней, огромную
часть фильма. Лента вышла
музыкальной, режиссер смог
передать всю палитру эмоций
уникальной балалаечной музыки,
а также показать мастерство
отдельных исполнителей.
Фильм стал некоей картинной
галереей, в которой представлены
портреты героев: счастливый
мастер, создающий балалайки, два
музыканта старой и новой школы,
сведенные режиссером вместе
для сравнения поколений. Самым
динамичным и «живым» стал,
конечно же, Алексей Архипов –
известный русский балалаечник. Он
прекрасно смог показать проблемы
инструмента в наше время.
Повествование имеет кольцевую
композицию и позволяет увидеть
все под разными углами зрения.
Сама балалайка постепенно
отходит на второй план, и в центре
оказываются те, кто свою жизнь ей
посвятил.
После просмотра понимаешь,
что многоточие в названии
вовсе не означает какого-либо
разочарования в инструменте, а
наоборот – восхищение тем, как в
нем воплощаются все те мелодии,
что рождают его виртуозы. Трудно
найти другой источник столь
уникального и экзотического
звука, именно благодаря балалайке
иностранцы могут услышать
«мелодию» русской души.
Кирилл Шулаков

ИНТЕРВЬЮ

НОВЫЕ КАДРЫ О СТАРОЙ ВОЙНЕ

«Другая война» –
картина о Великой
Отечественной Войне. Однако
режиссер Андрей Осипов
решил показать это событие
с другой стороны: составив
картину из архивных съемок
немецкого пропагандистского
киножурнала. Мы видим на
экране не наших людей, а тех,
кто по приказу отправился
на Восток «освобождать
жизненное пространство для
своей нации». Это другая война.
– Андрей Владимирович, в
вашем фильме показана не
только иная сторона войны, но
и иная сторона хроники: новые
и уникальные кадры. Как Вы их
нашли?
Столько хроники было
использовано в разных фильмах,
но все-таки они часто повторяются,
кочуя из фильма в фильм. Этому
есть объяснение: когда фильм
предназначен для телевидения,
просто не хватает времени искать
что-то уникальное. А если это
делает режиссер, не связанный
с каким-то каналом, то нет денег
искать что-то новое. И обычно
искать приходится в огромных
архивах вручную. Однако сейчас
появился новый вид работы с
хроникой. Для своего фильма я
использовал онлайн-киноархив
«net-film». Там все можно
посмотреть на сайте, практически
уже собрать фильм. Изначально
у меня была задумка сделать
картину полностью без текста:
архивные съемки, шумы и музыка,
но ситуация сложилась так, что
пришлось ввести закадровый
текст.
– Как, по Вашему мнению,
можно сделать хронику
интересной для массового
зрителя?
– Даже несмотря на то, что
я выбирал уникальную хронику,
показывать ее напрямую
неинтересно. Здесь нужно
выработать концепцию, то
есть, определить то, как будут
использоваться в фильме
исторические кадры. Я понял,
что можно взять для фильма
хронику, которую мало кто
видел, например, снятую
немцами. Но при этом опираться
на свою концепцию. Я делал
фильм о ценности человеческой
жизни, о великой цене нашей
победы, о безумии любой войны
и о трагедии немецкой нации.
Последняя тема особенно важна:
как высококультурная нация
пошла вдруг в одночасье за
одним безумцем, начала убивать
ближнего?
– А как правильно
использовать концепцию,
чтобы снять хорошее кино?
– Для меня самое важное,
когда делаешь кино с концепцией,
состоит в том, что если у тебя есть
ответы на вопросы, задаваемые
в фильме, то не надо делать его
вообще. Зачем, если ты знаешь
ответы? Год ты делаешь фильм
и все время ищешь ответы. Ты
приближаешься к этим ответам,
но никогда их не находишь.
Поэтому получается очень живой
процесс. Не должно быть никакого
лукавства и имитации. Нужно быть
честным – это продолжение правил
твоей жизни. Если будешь честным,
то и вся команда начинает жить
и снимать. Кино для меня – это
материализация ощущений: ты что-
то сначала почувствовал, а потом
это чувство обрастает сценарием,
людьми, решениями и финансами.
В итоге возникает нечто, отдельно
существующее и живущее без
тебя. Часто художественный
уровень картины снижает нехватка
финансирования. Ситуация должна
меняться. Тогда и кино получалось
бы многомерным и многоплановым,
способным дополнять зрительский
опыт и переживания жизни чем-то
новым
.
Беседовал Максим Занков

ИНТЕРВЬЮ

«ВРЕМЯ БАЛАБАНОВА ЕЩЕ ПРИДЕТ»

Ф
ильм о непростой судьбе непростого
человека, который не мог врать
– вот как можно коротко описать картину
«Алексей Октябринович», повествующую
о жизни культового режиссера Алексея
Балабанова. Завесу тайны над процессом
съемки ленты приоткрыла его режиссер
Дарья Иванкова.
– В фильме использовалась музыка
из фильмов Балабанова. Этот ход – дань
уважения режиссеру? Мог ли быть другой
звуковой ряд?
– Я понимала, что «родная» музыка будет
очень органично звучать в фильме. Тем более,
описывается именно тот период, когда Алексей
Октябринович общался с Вячеславом Бутусовым,
другими нашими рок-музыкантами. И это даже
был не мой выбор, а выбор самого Балабанова,
поскольку почти все песни фильма, включая
финальный трек Лени Федорова, взяты из его
фильмов. Единственная группа, которую я
добавила, – это ДДТ. Слава богу, в одном из
интервью Балабанов упоминает Шевчука. Это
дало мне право использовать песню «Беда»,
которая не была лишней.
– В Вашем фильме очень много кадров с
Сергеем Бодровым. Насколько важно было
передать их дружбу с Балабановым?
– Цель передать дружбу не стояла. Просто я
сама люблю Бодрова, и мне было важно выразить
эту любовь в картине. Поэтому я сделала тот
эпизод. Бодрова действительно в фильме много.
Кадры из Кармадонского ущелья – кульминация
моей картины и, как мне кажется, переломный
момент в жизни самого Алексея Октябриновича.
Трагическая гибель съемочной группы, конечно,
наложила сильный отпечаток на него.
– Считаете ли Вы Балабанова своим
учителем в творчестве?
– Я бы не сказала, что учителем, но
для меня он является неким ориентиром в
профессии, в нравственных аспектах. Наверное,
он мой единственный ориентир в нашей
кинематографической среде. Человек, который
всегда был верен себе, своим идеалам, делал то,
что считал нужным. Как говорит Астахов, не умел
врать, не умел смолчать.
– Сам Алексей Октябринович в Вашем
фильме говорит о том, что кадры, где
Владимир Шахрин таскает бетон на стройке,
утеряны. Где Вам удалось их достать?
– За это особая благодарность Олегу
Раковичу. Он окончил архитектурный институт
и поэтому также дружил с рок-музыкантами.
Олег нашел мне оператора, который помог
снять открытие мемориальной доски в школе
Балабанова, чем сильно меня выручил.
Потом выяснилось, что права на «интервью
в тельняшке» также принадлежат Олегу
Александровичу. Он-то как раз и отдал мне
хронику. Это было в первую нашу встречу. А
когда мы встретились во второй раз, он отдал
мне все моменты интервью, которые остались
за кадром. Как раз в один из таких моментов
Балабанов наивно говорит о том, что кадры не
сохранились, не зная при этом, что все пленки
давно оцифрованы и выложены в интернет.
– Какую функцию в фильме выполняет
запись экскурсии по фильму «Брат»,
которая проходила в прошлом году в
Петербурге?
– Мне сказали, фильм получился слишком
камерным и личным. Не хватало мнения
коллег Балабанова, чтобы они говорили про него.
Я ответила, что в фильме есть эпизод,

выражающий народную любовь к режиссеру.
Это экскурсия по местам фильма «Брат». И
вместо официоза и интервью с коллегами,
которые будут вспоминать Балабанова, я просто
сняла этих ребят, которые раз в год ходят
по местам фильма. Сначала нашла их группу
в «ВКОНТАКТЕ», затем связалась с Сашей,
которая является организатором, договорилась
о съемке. Было еще забавно то, что когда я
спросила Сашу, сколько ей лет, она ответила,
что ей скоро исполнится семнадцать. То есть
она практически ровесница фильма «Брат-2». И
там таких людей, совсем молодых, но искренне
любящих фильмы Алексея Октябриновича,
много. Передать это тоже было важно для меня.
– Как по-Вашему, фильмы Балабанова
до сих пор актуальны для зрителей?
– Я считаю, что время Балабанова еще не
пришло, потому что до сих пор никто не может
оценить феномен этого режиссера. Феномен и в
кино, и в культуре. Я думаю, время Балабанова
еще придет. Сейчас, когда я пересмотрела его
фильмы, сделала свою картину, я понимаю,
насколько тесно его работы связаны и с нашим
временем, и с историческим развитием… Там
много слоев.
– Насколько можно судить, большинство
людей знают только три картины
Балабанова: «Брат», «Брат-2» и «Жмурки».
Какой фильм Алексея Октябриновича Вы
бы посоветовали посмотреть абсолютно
каждому?
– Я очень люблю «Про уродов и людей» и
«Счастливые дни». Смотреть, конечно, нужно
все.
Но мой самый любимый фильм – «Про
уродов и людей».
Беседовала Ольга Дубровина
Мария, зрительница:
Я рада, что ежегодно у нас в Екатеринбурге
проходит такой фестиваль. Есть возможность
вернуться в советское время и сравнить его с
постсоветским. Но самое удивительное – это
судьбы, истории жизни, которыми делятся герои.
Каждая история длиною в жизнь. В этом состоит
«романтика» документального кино. Ты видишь
жизнь такой, какая она есть. Видишь боль
утраты, слышишь стихи, которые появляются
от настоящего человеческого горя. Герои здесь
настоящие, они показывают истинные эмоции. А
этого так порой не хватает.
Ксения Кольцова, студентка ЕАСИ:
Мне удалось посмотреть лишь несколько
фильмов, но они произвели на меня глубокое
впечатление. Это были: «З/К» казанского
режиссера Руслана Валеева, московские картины
«Другая война» Андрея Осипова и «Владислав
Ардзинба. Драма победителя» Сергея Русакова, а
также «Детский мат» Ольги Аверкиевой из Перми.
Каждый фильм был представлен режиссером или
специалистом съемочной группы, и это особенно
приятно – сидеть в зале с теми, кто причастен
к созданию больших и значимых произведений
киноискусства.
Программа фестиваля составлена таким
образом, чтобы охватить все животрепещущие и
волнующие современного зрителя вопросы. Вот,
казалось бы, только что перед нами возникли
воспоминания о Великой Отечественной войне:
шагают ровными рядами немецкие солдаты,
громыхает оружие и танки ползут по грязи. Все это
мы увидели в «Другой войне». Но вот черно-белую
старую пленку из немецкой хроники сменяют
современные пермские дворики, и на экране
разворачивается печальная, но такая живая
и честная история отца-одиночки из картины
«Детский мат». С помощью своих фильмов
режиссеры говорят с нами о насущном и былом.