Фронтовой кинооператор Кенан Кутуб-заде Ростовской киностудии

13 августа 2016 года исполнилось 110 лет со дня рождения кинооператора Ростовской Ордена «Знак Почёта» киностудии К.А. Кутуб-заде.

Человек-легенда Кенан Александрович (Абдуреимович) Кутуб-заде родился 13 августа 1906 года в турецком Константинополе (нынешнем Стамбуле) в семье турецкоподданного крымского татарина. Осенью того же года родители переселились в Бахчисарай, где и вырос будущий кинооператор – свидетель крымской революции и последующих Мировых войн.

Памятный Камень у Дома кино в Ростове-на-Дону

И сразу – интересный факт. «Кутуб» совсем ведь не фамилия, а прозвище, а то и псевдоним отца. Историю и перевод даже в семье его не знают. «Заде» же на турецком значит «урождённый».

Полиграфическое отделение Бахчисарайского художественно-промышленного техникума Кенан закончил в 1925 году по специальности техника-полиграфиста и был направлен на работу в Ялтинский райком комсомола. Как член Бюро юных пионеров руководил организацией в Крыму и, по счастливой случайности, избежал двух огнестрельных покушений.

Случайно он попал на Ялтинскую кинофабрику – в то время в производстве сразу находилось больше десяти немых ещё картин. И поражённый, очарованный процессом «делания фильма», съёмки, он на всю жизнь там подхватил «заразный киновирус» – неотразимы были впечатления, сформировавшие у юноши мечту, которая реализовались скоро. 23 февраля 1927 года Кенан стал помощником кинооператора. На улицах ловил себя на мысли, что у него в руках киноаппарат, улавливающий то, что скрыто в повседневной жизни. И страсть снимать кино его не покидала, укрепляясь.

Уже в 1928 году на Ялтинской кинофабрике Кенан Кутуб-заде играл в одной команде волейбольной с Маяковским – тот тоже часто пропадал на съёмках. С 1930 по 1932 год Кутуб-заде работал ассистентом кинооператора на Ялтинской кинофабрике «Восток-фильм». Практиковал в то время там великий оператор-немец Кюнц. До революции ему платили за работу золотом. И камеру свою он передал Кутубу и Мазрухо.* Потом ей владел единолично лишь Кутуб. По 1935 год Ялтинская киностудия находилась в ведении трестов «Восток-кино», где готовили специалистов второго звена – монтажёров, осветителей, декораторов и костюмеров для национальных киностудий Узбекистана, Казахстана, Киргизии и Туркмении, а также снимали фильмы о борьбе с кабальными устоями быта восточных народов. В тридцатые годы крымской интеллигенции была объявлена не тайная, а явная война. Несколько человек погибло. И на Кутуб-заде было совершено два покушения. Спасаясь от привычного уже «хвоста», прогуливающийся будто беззаботно, Кенан внезапно впрыгнул в салон уходящего автобуса и в 1932 году стал москвичом.

Слева — Исмет Кутуб-заде

В столице дали комнату на пятом этаже, пристроенном к четырёхэтажнои доме на Колхозной площади (ныне Большая Сухаревская), работал он на киностудии «Восток-фильм», а в 1938 году стал кинооператором Центральной студии документальных фильмов. 1 мая 1933 года у молодой супружеской пары Кенана Кутуб-заде и Эсмы Куртсеитовой** родился первенец – Исмет. Он рос в Москве, в Новосибирске и в Казани. Рядом с московским домом поступил в Полиграфический, потом закончил ВГИК согласно генетической программе. Хотя отец категорически был против, Исмет стал всё же кинооператором ЦT на Шаболовке. С сокурсником приятельствовал, с Саввой Кулишом – учился режиссёр тогда на факультете операторов.

Фронтовой оператор Кенан Кутуб-заде

Кенан Кутуб-заде вступил в ВКПб в 1939 году, а через два года началась война, и пик его профессиональной деятельности пришёлся на фронтовые репортажи. К.А. Кутуб-заде входил в число двух с половиной сотен советских военных кинооператоров, снимавших на фронтах невиданного пика жестокости фашизма. Более сорока его коллег погибли героически как настоящие солдаты. Без содрогания нам невозможно вспоминать нечеловеческие зверства, преступления нацистов. Невиданными ужасами Второй мировой войны всё же XX век планете и запомнится. Тот тяжелейший исторический этап для капитана действующей Армии Кутуб-заде начался боями Первого Украинского фронта и первым репортажем из района Малина. В боевых порядках передовых частей кинооператор сразу же отметился ярким репортажем из района Белой Церкви. Вот говорят, что смелость исключительна, хотя для фронтового репортёра это было главным правилом. Снимал всегда он смело и отважно. И ликвидацию фашистской группировки в Корсунь-Шевченковской операции, и десантированный с самолёта к окружённым немцам с температурой, тяжело больным, Кутуб-заде снимал сквозь снежную метель, пешком с аппаратурой прорывался и, не сорвав задания под артогнём врага, пытавшегося рваться из кольца, оставил для Истории полный разгром противостоящих немцев. Уже без сил, не в состоянии передвигаться, киноoпeратор был отправлен на лечение в Москву. Вернулся снова в боевую операцию теперь уже в районе Бучача. В июльском наступлении на Львов Первого Украин­ского фронта, одним из первых он вошёл в освобождённый город, оставив нам неповторимый репортаж и о боях за Львов, и о волнующей встрече населением освободительной Красной Армии. Кутуб-заде снимал форсирование Вислы нашими войсками и за участие в боях был удостоен ордена Отечественной войны II степени. Позднее вспоминал: «Я счастлив, что мои первые шаги в кинохронике совпали с тридцатыми годами – эпохой невиданного энтузиазма. Но война ворвалась в это прекрасное время дерзких планов и надежд. Для меня, военного корреспондента, от начала до конца войны оружием была кинокамера». Но, кроме кинокамеры, у оператора была ещё гражданская позиция и истинный патриотизм. Не показной, а настоящий, сильный, действенный.

Кутуб-заде был очень скромный человек и подвигов чужих себе он не приписывал. Был сдержан, даже о своих молчал. Я много лет работал ассистентом у него, но многие подробности узнал из документов и от сына. Пришёл на студию я после школы пацаном и этот коллектив со времени кинолюбительства был для меня Олимпом с небожителями. Как только я к Кутуб-заде попал, прозвали сразу «Кутубчонком». По имени меня мой шеф вообще не называл, а только «Беби» или «Бебичка» ласкательно.

Как-то сказал Георгий Константинович Егоров – хохмач и фронтовик, прекрасный кинохроникёр: «Ты в курсе, что твой шеф немецкий истребитель сбил?» «Как?!» «Сбил его штативом».

А шеф в сторонке с укоризною стоял. Он для меня всегда был и останется великим. Такие качества душевные не каждому даны. Учился у него азам профессии и правильности в нормах жизни. Примером в этом для меня Кутуб-заде как был, так до седых волос им и остался.

Фронтовые операторы Кенан Кутуб-заде и Николай Быков

И вот – опять война. Сентябрь 44-го. И наступление передовых частей в Карпатах. Кутуб ранен. На фронт вернулся так не долечившись и в наступательной oпeрации Первого Украинского фронта с начала января по май 1945 года работал в боевых порядках передовых частей с присущей смелостью ему и воинской отвагой. Однажды шесть фашистских самолётов пикировали на автомобильную колонну. В одной из них был и Кутуб-заде. Рискуя жизнью, спас он съёмочную аппаратуру и весь бесценный для Истории проэкспонированный материал. За это награждён был орденом Красной Звезды. Весь славный боевой путь советского кинооператора, проявленное им воинское мужество отражены в его наградных листах. Не за награды воевал крымский татарин, хотя они в то время были бы ему весьма полезны. Святым долгом Кенана было устремление оставить для потомков, для Истории великий, беспримерный подвиг, большое человеческое горе, невиданную стойкость, несгибаемость советского народа, свидетелем которых был. Был фильм такой – «Наша Москва» К. Кутуб-заде и режиссёра М. Слуцкого. Он поднимал патриотический советский дух, вселяющий в людей веру в Победу и боевое мужество. Об этом и другой фильм – «День войны» – он о рабочих из Сибири, о новокузнецких металлургах. Он о героях-заводчанах в тылу готовивших Великую Победу. Но в мировой киноклассике Кенан Кутуб-заде прежде всего значится, как главный кинооператор фильма «Лагерь смерти «Освенцим».

Освенцим

Сначала наши наступающие части решили, что напоролись на завод или на фабрику. И оказались правы: это и была фабрика смерти, настоящее предприятие, приносящее Третьему рейху не только горы трупов, но и прибыль. С материальной выгодой уничтожались целые народы. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер гордился этим обстоятельством. Ведь каждый месяц в немецкую казну шли два миллиона марок чистой прибыли. Здесь было всё, не пропадало ничего, ни золото зубных протезов, ни деньги, ни наручные часы***, очки. Даже матрасы для подводников были набиты женскими волосами из Освенцима.

Уже на второй день после взятия танками маршала Рыбалко лагеря смерти «Аушвиц-Биркенау», кинооператоры Кенан Кутуб-заде и Николай Быков вошли в освобождённый концентрационный лагерь. «Я был с танкистами, – вспоминал Кенан Абдуреимович, – которые ворвались в «Освенцим», когда ещё дымились печи. Когда увидел детей, на которых фашисты ставили свои опыты, когда увидел горы обуви и волос, думал, сердце остановит­ся. Снимал и плакал…». Он плакал и снимал то, на что нельзя было вообще смотреть без содрогания: чудовищное нагромождение немыслимого, снимал так, чтобы за всеми ужасами чувствовалась вера в справедли­вое возмездие. И никогда нам не забыть того, что видел он – сердце болит и не хватает воздуха.

Расположенный возле польского города Освенцим, фашистский лагерь смерти «Аушвиц-Биркенау» (Konzentrations lager Auschwitz-Birkenau. нем.) – один из символов нацистских злодеяний. Циничная надпись на воротах – «Труд освобождает». И освобождал. Только посмертно. Вся человеческая История не знала массового уничтожения мирных граждан в таких масштабах. Новейшими изобретениями садистов, убийство было поставлено на поток. Лучшие техники и инженеры Рейха придумали пути дешёвого уничтожения народов, рас используя конвейер смерти – газовые камеры плюс крематории. Первое, что снял Кутуб-заде 28 января 1945 года – это горы трупов; заключённых косили из пулемётов. В крематориях сжигали заживо и аккуратные мешки с тоннами человеческих волос, горы очков, детских горшков, ботиночек, туфелек буквально рвали воинское сердце. Трупы людей пускали в дело – пепел и молотые кости удушенных и сожжённых шли на удобрения для сельского хозяйства. Один из комендантов Освенцима Рудольф Хесс по требованию трибунала в Нюрнберге оценивал общее количество жертв примерно в два с половиной миллиона. Нацисты же  истребили здесь в два раза больше. «Я никогда не знал общего числа уничтоженных и не располагал никакими возможностями установить эту цифру. У меня в памяти сохранились лишь некоторые цифры, относительно самых больших операций по уничтожению…», – утверждал нацистский преступник. Ветераны  Великой Отечественной войны вспоминали – когда вошли в Освенцим, трубы крематориев ещё дымились. Обслугу составляли фашистские наёмники – бандеровцы. Даже над полумёртвыми они нещадно издевались. Пытали и допрашивали каждый день и отрезали головы, как курам, расстреливали у стены смерти. И это нужно помнить всем. В страшных событиях сегодняшних реалий фашистский тоталитаризм приподнимается совсем уж рядом.

Неужели мы всё это забыли?

Вот маленькая девочка их Чехии уже больше суток уговаривает встать свою расстрелянную бабушку. Капитан плакал, но снимал всё. Даже сейчас не всё выдержит экран. А тогда весь мир обошли только страшные кадры протянутых к оператору детских ручонок в полосатых робах заключённых. Перед камерой Кутуб-заде, как кролики, малыши бредут между рядами колючей проволоки лагерного ада и протягивают ручки с грубыми татуировками фашистских лагерных тавро – порядковым номером лагерного заключённого – многим не было ещё и восьми лет. Один из них белокурый мальчик-белорус Гена Муравьёв. В «Освенциме» фашисты разлучили его с матерью. Позднее поляки его усыновили и дали новое имя. Но в глубине памяти эхом отзывались материнские слова – «Помни имя своё, Гена!». Для игровой основы фильма «Помни имя своё» режиссёр С.Н. Колосов взял кинодокумент «Освенцим».

В год окончания войны фильм «Лагерь смерти «Освенцим» стал первым зримым документом о фашистской операции, названной с юмором вампиров «Ночь и туман». Когда на Нюрнбергском про­цессе показывали эту ленту, кое-кто из военных преступни­ков сначала скептически ухмы­лялся. Но это недолго продолжалось. Даже для них, соз­давших индустрию уничтожения людей, зрелище оказа­лось слишком тяжёлым. Быв­ший генерал-губернатор Поль­ши, которой территориально принадлежал Освенцим, Ганс Франк разрыдался, увидев на экране дело рук своих.

Работали над фильмом 35 дней. Кенан Абдуреимович начал снимать Освенцим вместе с фронтовым другом Николаем Бы­ковым. Но тот не выдержал, уехал, хотя прошёл с боями всю войну.

Командование Первого Украинского фронта откомандировало в  помощь ещё несколько кинооператоров. С ними приехал ассистент Кутуб-заде А. Воронцов. В 1945 году снятый в «Аушвице» материал в Москве на ЦСДФ смонтировала Елизавета Свилова – жена легендарного документалиста Дзиги Вертова и фильм стал неопровержимым обвинительным документом на Нюрнбергском процессе.

Всеволод Вишневский тогда такую запись сделал в дневнике: «В 3 часа 37 минут 9 февраля советский фильм, снятый фронтовыми операторами, представлен суду. Это один из крупнейших документальных фильмов мирового значения. Мне слышно в наушниках, как срывается дыхание у иностранных переводчиков, как от волнения они пропускают слова. Подсудимые впились глазами в экран. Не сморят только Геринг и Гесс. Потом не выдерживает и Геринг. Он берёт наушники и, грузно повернувшись, сморит на дело рук своих».

Фильм окончен. В зале включён свет. Стоящий рядом с Герингом рослый американский солдат шатается. Слезы текут из его глаз, и он не пытается их удержать.

съемки в Освенциме

Генеральный секретарь Международного Освенцимского комитета Мечислав Кета, выступая в «Красной звезде», писал: «…Я смотрел эту хронику десятки раз. Часто вместе с гостями из дальних стран, для которых гитлеровские злодеяния были умозрительным понятием. Эти люди выходили из кинозала, потрясённые увиденным. И вместе с тем получали заряд энергии для борьбы за мир, за то, чтобы никогда не вернулись мрачные времена фашизма…»

И вот уже более семидесяти лет между рядами колючей про­волоки всё бредут и бредут на экранах мира, словно кролики, маленькие детки. Из почти трёх тысяч спасённых – сто восемьдесят детей. Пятидесяти двум из них ещё не исполнилось и восьми. Как мыши, они были предназначены лагерными палачами для медицинских опытов и экспериментов. Вспоминая это, на глаза прошедшего всю войну капитана в отставке Кутуб-заде обязательно наворачивались слезы. И я помню, как каждого встреченного ребёнка он сначала нежно гладил по голове, а потом вручал припасённую конфету – в его карманах постоянно лежала карамель. Видавшему виды уже немолодому человеку в любом ребёнке виделись сто восемьдесят спасённых малышей. Не отпускала память увиденные им в фашистском лагере картины до самого конца жизни.

В Ростове после войны

Как-то на отдыхе в уже послевоенном Крыму Кенан Абдуремович заставил сына срочно сдать люксовский гостиничный номер и переехать на частную квартиру. Причину позже неохотно объяснил. Оказывается, не мог бывший фронтовик слышать в отеле немецкую речь. Из-за военной памяти жить там он не смог.

В музейном кинозале Освенцима ещё недавно показывали для экскурсоводов «Хронику освобождения» с подзаголовком: «Кинодокумент о гитлеровских преступлениях в Освенциме». Далее следуют фамилии авторов-операторов, в числе которых значится и фамилия Кенара Кутуб-заде. Эта кинолента, выпущенная в 1945 году Центральной студией документальных фильмов в Москве, и сегодня волнует каждого. Кадры, снятые Кутуб-заде, использовал в игровом фильме не только Сергей Колосов, но и Михаил Ромм («И все-таки я верю!»), а также западногерманские режиссёры в фильме «Совет богов». Россия и Европа давно ждали документальный фильм о нацистских лагерях, произведённого союзниками (не зря сценарий написал «король ужасов» Альфред Хичкок); британцы плёнку долго прятали в военном Имперском музее. И зрителей предупреждали авторы: «Мы ничего не можем поделать с тем, что кинолента включает в себя столь ужасные кадры, но мы можем помочь понять людям один из самых трагичных моментов человеческой истории». И здесь, наверняка, без кадров оператора Кутуб-заде не обошлось.

К.А. Кутуб-заде и режиссёр Г.Ф. Денисенко на съёмках от Ростовской студии

На его счету были «Освобождение Чехословакии», «А. Покрышкин», «Парад Победы» и «День победившей страны». В мирное время К.А. Кутуб-заде работал на Рижской, а затем и на Ростовской киностудии, где он трудился свыше тридцати лет. Преподавал одновременно в «Кинотехникуме» фотографию и киносъёмку, а к боевым наградам добавился Орден «Знак Почёта».

Первой послевоенной лентой К. А. Кутуб-заде был «День победившей страны». Сто шестьдесят операторов в течение четырёх месяцев работали над этим фильмом в разных уголках СССР: у хлеборобов на Кубани и чабанов горного Кавказа, у хлопкоробов Узбекистана и рыбаков Прибалтики. Снимали восход солнца на мысе Дежнёва – в самой северной точке нашей Родины. В 1946 году фильм вышел на экраны. Пара десятков фильмов о возрождении страны, её могущественном росте и прекрасных людях сняты Кутуб-заде в стране послевоенной. Герои – хлеборобы и строители, учёные, военные, учителя. Геологом стал младший Тимофей (несколько лет назад он умер). Вторая жена Кенана Абдуреимовича – бывшая фронтовичка-зенитчица Вера Николаевна Гесск в Ростове режиссировала только периодику и до глубокой стрости растила общих с ним дальневосточных внуков.

Творческую карточку Ростовской киностудии Кавалера Орденов «Отечественной войны II степени», «Красной Звезды» и «Знак Почёта» пополнили сотни сюжетов, десятки спецвыпусков киножурналов и более двадцати фильмов. Встречался часто он с кинолюбителями, воспи­тывал и обучил плеяду кинооператоров. Хотя у самого с учёбой не сложилась – пятый пункт – он подгонял нас к поступлению во ВГИК и отдавал мальчишкам-ассистентами все свои знания и опыт и, главное, тепло и широту свой души. Теперь я на его примере молодёжь учу.

Ушёл наш замечательный, добрейший человек-легенда 22 февраля 1981 года в Ростовской-на-Дону Сберкассе, так и не успев очередные взносы уплатить в Союз…

Юрий Щербаков, Председатель Ростовского областного отделения Союза кинематографистов России, профессор ВГИК.

__________________________________

* Леон Борисович Мазрухо а 1932 г. окончил ОДСК в Симферополе, фронтовой кинооператор и режиссёр Ростовской ордена «Знак Почёта» киностудии, Заслуженный деятель искусств РСФСР, Лауреат Сталинской Премии.

**Приставка «Курт» к фамилии Сеитова традиционно означала некую трагедию в семье.

*** – в соседнем «Заксенхаузене» для этого была устроена огромная часовая мастерская.