Фрагменты стенограммы VIII (девятого созыва) пленума Правления Общероссийской общественной организации «Союз кинематографистов Российской Федерации».
23 декабря под председательством Никиты Сергеевича Михалкова прошел очередной пленум Правления Союза кинематографистов России. Прежде, чем обсуждать насущные вопросы, Никита Михалков поздравил начальника отдела по социальным вопросам Елену Ивановну Третьяк с 90-летним юбилеем и Ильдара Ягафарова с избранием на пост председателя Союза кинематографистов Республики Татарстан.
Повестка дня:
Об основных направлениях работы Союза кинематографистов в 2016 году и плане мероприятий на Год российского кино.
О ситуации с Санкт-Петербургской организацией Союза кинематографистов.
О ходе выполнения постановления пленума Правления Союза кинематографистов от 25 декабря 2013 года «О развитии неигрового кино».
Об исполнении бюджета Союза кинематографистов за 2015 год и об утверждении бюджета на 2016 год.
Об утверждении штатного расписания аппарата Союза.
Разное.
В Правлении всего 85 человек. Лично зарегистрировалось 58 человек и 5 по доверенности, итого – 63, количество, необходимое для кворума и принятия легитимных решений. Собравшиеся минутой молчания почтили память ушедших коллег в период с VII пленума по 23 декабря.
Вел заседание первый заместитель председателя СК РФ Олег Иванов.
Н.МИХАЛКОВ:
…Вы сами видите ситуацию. Не бывает так, чтобы в одном месте хорошо, а в остальных – плохо. Проблемы огромные, серьезные, системные. Мы видим, как нас пытаются через колено сломать. Мы понимаем, как это делается, зачем это делается. К сожалению, не только снаружи, но в какой-то степени изнутри, поэтому мы находимся в довольно тяжелом положении, с учетом финансовой ситуации в стране и в кино, в частности. Не самая лучшая экономическая и политическая обстановка для годового праздника кинематографа; хотелось бы, чтобы он прошел лет десять назад, когда нефть и рубль были дороже. Но так случилось, что это происходит сейчас, поэтому нам нужно исходить из того, что есть, и в любом случае пытаться получить от этой идеи как можно больше пользы для отечественного кинематографа.
Я знаю, что в ознаменование Года российского кино собираются оснастить четыреста городов кинотеатрами с современным оборудованием и креслами. 50% жителей нашей страны вообще не имеет возможности смотреть кино на экране. Это гигантская цифра. В большом городе-миллионнике строить мультиплекс с десятью залами выгодно, а в маленьком городе, где живет 100 тысяч человек – нет. И у государства, и у местных властей нет возможности или желания это делать, и у инвесторов нет. Если в Год кино государство, Министерство культуры пойдут навстречу кинематографу, зрителю, и заработают, в конце концов, четыреста кинотеатров, это будет огромным вкладом в наше дело. Мало того, что это кассовые сборы – это еще и возможность вспомнить потрясающее ощущение, которое было совсем недавно, – поход в кино. Конечно, можно смотреть фильмы на экране ноутбука или по телевизору вместе с рекламой, но все-таки поход в кино – это некая акция, и мы должны это ощущение попытаться в наших зрителях возродить… Второй, на мой взгляд, важный вопрос (может быть, он не имеет отношения к отечественному кинематографу, но мне кажется, что он имеет значение в более широком смысле). Есть предложение создать евразийскую премию стран БРИКС, аналог «Оскара». Эта премия должна присуждаться в Евразийской академии представителями нашей страны, Китая, Индии и всех тех, кто входит в евразийский мир. Я обсуждал это предложение в Китае, и оно было принято с очень большим энтузиазмом; обсуждал его в Индии; знаю, что и делегация наших кинематографистов с представителями Министерства культуры была в Индии, и о об этом тоже говорилось. Нам хотелось бы, чтобы и другой голос прозвучал в мире, голос тех, кто живет по другую сторону океана, а это ни много, ни мало половина человечества, которая хотела бы быть услышанной и хотела бы иметь свою премию. Я против того, чтобы фестивали размножались, потому что фестивалей и призов уже больше, чем делается фильмов, но есть фестивали необходимые, знаковые. Фестивали, которые имеют большое не только кинематографическое, но и социальное, политическое, если хотите, значение. Это «Евразийский мост» в Ялте, который был представлен в этом году, фестиваль, который мне кажется очень важным актом участия в культурной жизни Крыма. Вообще, споры, наш Крым, не наш, довольно бессмысленны. Для тех, кто понимает и чувствует, что мы должны воссоединяться, такой фестиваль, как «Евразийский мост», может быть очень споспешествующим. Президентами являются Мережко Виктор Иванович и министр культуры Крыма Новосельская Арина Вадимовна. Фестиваль в новом году будет проходить осенью в Ялте. Важный вопрос – Ялтинская киностудия. Много было шума, сплетен, довольно спекулятивных заявлений, судов и так далее. Я абсолютно не вмешивался в юридическую сторону этого вопроса. Пока ситуация юридически и финансово не очистится, бессмысленно было и начинать. Очистилась.
Я абсолютно убежден, что это не должна быть студия со своей редколлегией, своими штатными и творческими единицами, как много лет назад, когда она была филиалом студии имени Горького. Крым – это кинематографическая Мекка. Именно в Крыму была открыта первая студия Александра Ханжонкова, был снят первый художественный фильм, и студия – это такое «намоленное» кинематографическое место в Ялте, оно совершенно по праву считается центром отечественного кинематографа. Огромное количество солнечных дней. Любая натура, хотите пустыню – пожалуйста, водопады – пожалуйста. Море – пожалуйста, реки, леса – все, что хотите. Смысл в том, чтобы создать на Ялтинской студии мощную техническую базу. Не свою креативную структуру, а мощную базу. Туда должны входить модульные павильоны, без всяких колонн и трехметровых стен, склады с первоклассным техническим оборудованием – камеры, звук, свет, транспорт. Должна быть трехзвездочная гостиница для приезжающих групп. Мы с Леонидом Эмильевичем (продюсером Леонидом Верещагиным. – Прим. ред.) выезжали снимать «Солнечный удар», везя с собой 60 фур, все, что только возможновезти, что невероятно удорожает картину и заставляет огромное количество людей размещать там, где их разместить невозможно. Там должно быть техническое звено, все, кто технически обслуживает съемочную группу. Должны быть созданы определенные курсы для местных жителей. Группа приезжает, беря с собой смену белья, сценарий, размещается и начинает снимать. Мы посчитали, что при полной загрузке должно одновременно сниматься приблизительно 70 картин. Я имею в виду потенциальные возможности. Там должно быть оборудование для того, чтобы сделать предмонтаж. Практически вы привозите оттуда готовую картину. Все, что связано с постпродакшн, перезаписью и другим должно быть здесь, потому что там это делать и дорого, и бессмысленно, да и не надо.
Кроме того, хочется сказать о создании и организации премии свободной кинематографической прессы, где принимают участие не только члены Гильдии киноведов и кинокритиков, но и люди, которые занимаются, интересуются и пишут о кино в нашей большой стране. Мне кажется, это было бы правильно и в какой-то степени более объективно, чем это бывает, когда происходит в узком кругу знатоков столицы и Санкт-Петербурга. Премия «Белый квадрат», которую мы хотим поддерживать, – очень серьезный проект, у которого есть своя история. «Белый квадрат» зарекомендовал себя как очень красивое действо, посвященное операторам. И последнее, о чем я хотел сказать, – это о ситуации в регионах. Здесь огромную работу проводит Клим Анатольевич. Я знаю проблемы, с которыми мы сталкиваемся, и изо всех сил стараюсь помочь, потому что исчезают дома кино, исчезают студии; никому это не надо, все разваливается, гибнет, никто деньги вкладывать не хочет, не может и так далее… Мне кажется, что мы должны в данном случае не рассыпаться в обещаниях, а пошагово и упорно заниматься той или другой студией или домом кино конкретно. Потому что, когда мы хотим помочь сразу всем, мы не в состоянии помочь никому. Каждому хочется скорее получить в свой регион то, чего у него нет, но в результате мы будем просто давать пустые обещания и ничего не сделаем. Это все равно будет разваливаться; вы будете на нас обижаться, сердиться, и справедливо. Считаю, нужно определить ключевые на сегодняшний день точки – Кавказ, Дальний Восток, чтобы хотя бы два важных объекта за год были доведены до какого-то серьезного уровня. Мне хотелось бы отметить именно это. Очень жду, что итогом Года российского кино станут не только слова о том, что наше кино лучшее, что мы круче всех и так далее. Я жду серьезных шагов навстречу нашему сообществу со стороны государства. Мне кажется, что настало время для какого-то конкретного вклада. Вот четыреста кинотеатров – это большой шаг. А теперь хотелось бы, чтобы мы подумали и о производстве. Сегодня у государства есть прекрасная возможность, учитывая, что наступает Год кино, сделать некие предложения, которые могли бы помочь нам дальше существовать в кинематографе. Я еще раз благодарю всех, кто приехал. Мы, к сожалению, не так часто встречаемся, но любить – это смотреть не друг на друга, а в одну сторону. Единственное, о чем я прошу, подходите к этому стакану не как к полупустому, а как наполовину полному. Потому что ничего не стоит сейчас серьезно и безжалостно разрушить то, что кое-как, постепенно складывается. По крайней мере, дорогие друзья, согласитесь, мы – единственный творческий союз в стране, который сохранился как единый. И это только благодаря тому, что у вас есть терпение, выдержка, понимание проблем. Мне бы хотелось, чтобы вы могли заранее об этих проблемах говорить, с тем, чтобы впоследствии не принимать позу обиженного человека. Давайте на берегу договариваться. Вы сами прекрасно знаете, что, если не понимаешь, куда плывешь, никакой ветер не будет попутным.
Н.БУРЛЯЕВ:
Отрадно видеть, что мы еще живые, и наши ряды столь плотны, это вселяет уверенность. Я буду очень краток. В декабре 2014 года началась новая точка отсчета в нашей жизни. Заметили мы это или нет, но Президент принял тогда исторический, планетарного уровня указ о новой государственной культурной политике. Новой для современной России, но не новой для всех нас, для тех, кто жил и творил, опираясь на традиции предшествующих поколений. Прошел год, Президент дал указание выработать стратегию государственной культурной политики. Дело немного забуксовало, но вспомните – и Основы государственной культурной политики принимались не так просто. Были легкие, так сказать, шумы в нашей «пятой колонне»: мол, что это такое, что вы там затеяли, товарищ Президент, это цензура, что ли? Нет, цензуры не будет. Я очень хотел бы обратиться ко всем вам: у нас осталось не так много времени для того, чтобы прочитать Основы, проект новой стратегии, потому что вслед за этим грядет и закон «О культуре». Я предложил от имени МЧС России (недавно стал директором Института культуры МЧС), что cтратегия государственной культурной политики должна основываться на морально-этических нормах и духовно-нравственных принципах русской культуры и культуры всех народов Российской Федерации, поскольку у всех одни и те же устремления – семья, Родина, дети.
Вот что я хотел бы. Предлагаю всем нам выразить свое отношение к беспрецедентному случаю, свидетелями которого стали – запрещению тридцать восьмой программы «Бесогон» на «России 24». Это что, наступление цензуры? Что такого высказал лидер СК, выдающийся мастер не только российского, но и мирового экрана? Он назвал вещи своими именами. Как обычно, интеллигентно, тактично. Я думаю, что этот пример дает нам повод задуматься о том, что же такое делало наше телевидение все эти двадцать лет культурного безвременья? Почему на центральных каналах до сих пор расцветает непотребство? У телевидения два пути: или делать продукцию для уродов и про уродов, или для людей и про людей. На Первом канале разве не думают об этом? Если бы руководитель канала думал о том, что нужно увеличивать рождаемость в стране, укреплять семьи, он бы сделал другую программу, а не «Давай поженимся», такой сексуальный секонд-хенд, тотальное растление. Можно говорить и о других программах этого канала. Почему руководство каналов набирает сотрудников, которые позволяют издеваться над Президентом, над русским народом? (Аплодисменты.)
Н.МИХАЛКОВ:
Я благодарен Николаю Петровичу за то, что он выступил в защиту моей программы, но убедительно прошу вас, друзья, не надо обращаться к этой теме. Вы – мои коллеги, по-разному ко мне относитесь, но можете консолидироваться в решении этого вопроса. Я прошу ничего не подписывать и не обращаться, не принимать по этому поводу никаких решений. У нас пленум посвящен совершенно другому…
О.ИВАНОВ:
Мы рассматриваем основные направления работы Союза и план Года российского кино, и у вас в материалах имеются два этих документа. Наиболее полно функции и задачи Союза раскрыты в Уставе. На секретариате было принято решение обозначить девять основных направлений работы Союза, очень кратко раскрыв основное содержание. Так, чтобы не только мы внутри Союза, но и все – кинематографисты, зрители, общество – понимали, чем сегодня в первую очередь занимается или должен заниматься СК. Эти направления обсуждались на cекретариате, они опубликованы в виде стенограммы в газете «СК-Новости». Вам предоставлен текст, который сегодня предлагается принять за основу. Второй документ – план мероприятий СК в Год российского кино. Соответствующий общероссийский план разрабатывается в Министерстве культуры и будет в перспективе утвержден на заседании Правительства. Наш план включает мероприятия, которые попали в план Министерства культуры, а также мероприятия, которые были предложены профессиональными гильдиями и рядом региональных подразделений. Вместе с Министерством культуры мы посмотрели все региональные планы, примерно две тысячи различных мероприятий, поэтому в наш общий документ попала строчка «Мероприятия по индивидуальным региональным планам».
У меня предложение. Прежде, чем приступить к обсуждению этих документов, кто за то, чтобы принять за основу направления и план мероприятий? Прошу голосовать. Кто против? Нет. Кто воздержался? Нет. Еще хочу сказать, чтобы мы сегодня не подводили черту под планом мероприятий. Несколько гильдий сообщили, что они будут в конце года еще раз обсуждать свое планирование, и, возможно, будут какие-то дополнения как от профессиональных гильдий Союза, так и от наших региональных подразделений. Мы хотим, чтобы регионы также выделили какие-то мероприятия, и готовы включить их в общий план. Тем не менее, я предлагаю высказаться по содержанию этих документов или по вопросам, которые относятся к основным направлениям нашей деятельности.
Е.ГЕРАСИМОВ:
Москва как регион очень мощно представлена в следующем году. Максимально задействованы структуры, возможности Москвы, от кинотеатров до программ, – все это будет работать. Активно подключается наша молодежь и, с учетом современных технологий, предлагает свои решения. Кто захочет, может зайти на сайт СК, посмотреть, почитать. Все желающие могут принять участие в этих программах. Они перспективны, я не считаю необходимым их здесь называть, потому что мы четыре часа просидели бы и смогли только коротко обсудить их.
Рассматриваются заявки по документальному кино, короткому метру, идеи операторов. Мое предложение – не просто согласиться с этим планом, а внести в него дополнения. В любое время можно прийти к Олегу Иванову, Климу Лаврентьеву. Я регулярно принимаю все предложения в кабинете №8. Вижу, Клебанов говорит: «Я хочу сказать». C удовольствием передаю ему слово. Пожалуйста.
И.КЛЕБАНОВ:
Очень важный момент – создание базы российской кинематографии, базы кинематографистов по специальностям, это восьмой раздел, «Информационная деятельность». Мы неcколько упустили время, когда начался обмен членских билетов. У нас творческие карточки не заполнены, я имею в виду фильмографию. Я просто увидел стопку членских билетов. Получи билет, заполни карточку. Очень трудоемкая работа, и мы этот момент упустили. Молодежная политика действительно обрела деловую конкретику, просто замечательно. Благодарю СК за оценку и поддержку премии «Белый квадрат».
В.МАКЕРАНЕЦ:
Были бы возможности, мы в Екатеринбурге сделали бы киношколу, потому что это тот же перекресток. Как Тобольск – торговый центр, так Екатеринбург – творческий: идеи, театры, композиторы… Сколько талантливых свердловчан приехало в Москву! Работа с профессиональным сообществом – все это правильно.
Девять лет назад в Екатеринбурге при РГППУ появилось киноотделение – факультет искусств, где, в том числе, готовили режиссеров кино и телевидения. Год назад я ректору высказал: берут деньги со студентов, аппаратуры нет, научить снимать кино нельзя. Факультет закрывают…
Н.МИХАЛКОВ:
Владимир Ильич, что значит «закрывают»? Я не понял.
В.МАКЕРАНЕЦ:
Прием закрыт, сейчас их доучат, и дальше не будет этого.
Н.МИХАЛКОВ:
Не будет факультета?
В.МАКЕРАНЕЦ:
Не будет.
Прошу уважаемое сообщество простить меня, потому что я повторяю это уже в восемьсот пятьдесят четвертый раз. За десять лет я стер язык наполовину, говоря о Свердловской киностудии. Потому что Свердловская киностудия занимается всем, чем угодно, но не производством фильмов. Региональная власть нас не понимает. Свердловская организация остановила, благодаря Общественному совету при Президенте, через наше полпредство, продажу студии. Мы исторически для СССР, России – четвертая студия, и нестыдное кино снимали, вполне достойное. Регион теряет кинематографическую составляющую. Было решение съезда, выездного секретариата: спасать студию надо.
Н.МИХАЛКОВ:
Нет, вы дайте предложения, самые конкретные предложения: первый шаг, второй, третий, пятый. Мне бы хотелось, чтобы мы сегодня не просто подвешивали вопросы в воздухе. Я хочу услышать очень конкретно по пунктам, раз, два, три, что нужно сделать Союзу для того, чтобы Свердловская студия обрела какой-то вид, жизнь, уважение. Что нужно сделать?
В.МАКЕРАНЕЦ:
Мы правлением разработали концепцию, как можно реанимировать нашу студию. Может быть, не все идеально, но мы ее придумали. Первое, что надо сделать, на наш взгляд, – приехать представителю Союза; лучше, конечно, если Никита Сергеевич сам появится, хотя бы на один день. Надо дать понять, что потеря студии – катастрофа для кинематографического сообщества. Нужна поддержка со стороны. Встреча на уровне власти, вместе с министром культуры, который нас слышит, понимает и поддерживает.
Н.МИХАЛКОВ:
Подождите, встреча – это еще ничего: ну, попили чаю, выпили и закусили. Понимаете, меня сейчас интересует результат, а как это делать – уже другой разговор. Допустим, встреча состоится, что мы просим на этой встрече?
В.МАКЕРАНЕЦ:
Если это принимается, я пришлю концепцию, ее можно обсудить.
Н.МИХАЛКОВ:
Хорошо, пришлите.
В.МАКЕРАНЕЦ:
По поводу проведения региональных фестивалей. В Екатеринбурге проходят два больших фестиваля. «Россия», документальный, ему 26 лет. Какая у него сейчас репутация, сложно сказать, но он есть. И 12 лет мы проводим, при поддержке области, Международный фестиваль-практикум киношкол «Кинопроба». Да, мне есть, чем похвастаться: если на первый фестиваль мы приглашали, то в этом году – 44 киношколы, 35 стран, 22 мастер-класса за пять дней, около 9 тысяч зрителей. Солидно.
Н.МИХАЛКОВ:
Это богато.
В.МАКЕРАНЕЦ:
Ноль поддержки. «Мы маленькие фестивали не поддерживаем». Ну, какой же это маленький?
Н.МИХАЛКОВ:
Нет-нет, извините, секундочку. Вы должны понять такую вещь. Приходит заявка: «Мы хотим провести фестиваль». Причем слоган потрясающий: «За мир, дружбу, спасательную службу, за гуманизм, детей, семей, ангелов» – ну, просто читаешь и думаешь: «Господи, какое будет счастье, если все состоится!». В результате это абсолютно не стоит выеденного яйца. В результате – просто выколачивание денег, и потом на то, что осталось, кое-что кое-кому показывается – и банкет заключительный. С теми фактами, о которых вы сейчас рассказали, это мощная, прекрасная затея. Мало того, затея уральская, в середине России, это очень нужно. Но поймите, вот вы собрали силы на этот фестиваль и развивайте его. Поэтому дайте, пожалуйста, свои соображения по студии.
В.МАКЕРАНЕЦ:
По фестивалю мы направляли отчет в министерство, я сюда привозил все данные каждый год. Я придумал этот фестиваль и провожу ежегодно. Не проведешь один, не будет фестиваля, вы это знаете.
В.МЕРЕЖКО:
Друзья, у нас большая, серьезная повестка дня. Если мы так неконкретно, размыто будем говорить, то ничего не сделаем. Нам нужно разбираться по делу, с пониманием наших задач и возможностей.
Н.МИХАЛКОВ:
Виктор Иванович, Владимир Ильич, друзья мои, прошло всего немного времени, а мы уже начали, так сказать, выяснять отношения. Я все понял, дайте, пожалуйста, это на бумаге.
В.МАКЕРАНЕЦ:
И еще одно: почему основными объектами инвестиций рассматриваются Дом кино на Васильевской и Дом ветеранов? Есть еще дома кино в регионах. Какое-то внимание должно быть?
Н.МИХАЛКОВ:
По поводу Дома кино, прошу вас, составьте какой-то план действий, не то, что «у нас погибает» и так далее. Конкретика: в час дня мы встречаемся, в четыре часа мы делаем то, в пять – делаем это. Я сейчас утрирую, но смысл такой.
А.АДАБАШЬЯН:
В развитие того, о чем говорил Евгений Герасимов. Есть один вопрос, который объединит все, что тут написано – это вопрос проката. Если будет решена эта проблема, а я считаю, что сейчас она самая главная, туда войдет всё – и региональные фестивали, и дома кино, и необходимость развития регионального кино, и международная деятельность. Понимаете, мы сейчас разговариваем, переводя в другие образы, – как, допустим, аграрии беседовали бы о производстве сельхозпродукции, но при этом умалчивая, что на рынок никого из них не пустят. (Аплодисменты.) И вот мы думаем, как бы получить деньги за то, что не продадим. Вот какой бы найти способ? Давайте попросим субсидии у Министерства культуры, а Министерство культуры пусть попросит у государства. Как бы вот так вот сделать? Как у Салтыкова-Щедрина: они сидели день и ночь, и еще день и ночь, и думали, как бы им сделать прибыльным предприятие, ничего в нем не меняя. Вот мы примерно этим, наверное, занялись, если бы сейчас стали обсуждать это по пунктам. Пока прокат не будет принадлежать людям, по крайней мере, близким к тем, кто занимается производством, и перед ними не будет стоять единой задачи, до тех пор везде нужно будет просить денег. Под каждым пунктом написать: «Как исполнять? Просить денег».
Шел разговор о четырехстах кинотеатрах. Кто будет их строить, кому будут принадлежать права на прокат картин, кто будет определять политику этого мероприятия? Думаю, что, если этот вопрос будет решен, то все остальные возникнут просто как необходимость для развития этого процесса. Если говорить в этих же самых хозяйственных терминах… Понимаете, когда мы решим вопрос, кто будет заниматься продажей нашей «сельхозпродукции», то вопросы, где мы будем покупать халаты, лотки, как будет называться наш рынок и какими цветочками мы обсадим дорогу к нему, – дело уже второе. А мы начинаем с другой стороны. И еще такой вопрос. Он всегда в интервью по всяким поводам периодически возникает. Я все время спрашиваю: «Скажите, пожалуйста, а знаете ли вы (особенно молодые люди), что существует кино европейское, что кино снимают в Азии, в Африке, в Латинской Америке?». Они все замолкают, потому что знают, что есть кино американское, а в свободное от него время нам позволяют показывать немножечко своего. И желательно, чтобы оно было похоже на американское, чтобы там все было из фанеры, но похоже. (Аплодисменты.)
Понимаете, страшные санкции, нас выдавили отовсюду, а мы не можем их даже не то, что вытеснить, а заставить подвинуться даже на нашей территории. Это очень странная ситуация. Может быть, есть какая-то возможность? Может быть, сконцентрировать все силы и энергию на прокате вместо этих шести пунктов, не потому, что они плохие, а потому, что это должно быть следствием главной задачи? Нам надо решить, для чего и для кого мы снимаем. Сейчас мы работаем, чтобы дяди из серьезной, большой страны разрешили нам на их площадке, когда у них будет свободное время, немножко в уголочке показать свое кино, в девять утра и за 300 рублей. Так что разговор о детском, молодежном, семейном кино вообще не стоит. Пойти в кинотеатр за 500 рублей, потратить молодому человеку тысячу рублей с девушкой… Ну, это, может быть, проверка их чувств, но не это задача кинематографа. (Аплодисменты.)
Надо перевернуть эту пирамиду с ног на голову и понять, что прокат – точка, куда все сходится, самая главная задача, катастрофичность неразрешимости которой ставит под вопрос все остальное. Замечательные вопросы, в том числе фестивалей, домов кино, – это следствия, а надо разобраться в причине. (Аплодисменты.)
Н.БОРОДАЧЕВ:
Вопрос, касающийся кинопроката. Во-первых, речь идет явно не о постройке новых четырехсот кинотеатров, даже государство это не осилит, а об оснащении креслами, новым оборудованием. И меня еще немного смущает вот что. Некоторые наши коллеги, в частности, я могу назвать уважаемого Федора Сергеевича Бондарчука и директора «Ленфильма» Эдуарда Анатольевича Пичугина, десять или даже пятнадцать лет назад давали везде интервью и говорили: «Будет построен кинотеатр там, будет построен кинотеатр там, будет построен кинотеатр там». У нас в Госфильмофонде лучшая в мире киноколлекция, и я не могу в этих кинотеатрах, о которых они говорят, показывать фильмы, потому что не знаю, где они. Найдите их, пожалуйста, чтобы я показал коллекцию.
Вводят в заблуждение Министерство культуры, Правительство Российской Федерации, Управление делами Президента. Сейчас опять зашел разговор о правовых отношениях. Сколько может так продолжаться? Было поручение министра культуры уточнить правовые аспекты «Ленфильма». Я хочу вам здесь заявить, что «Творческое производственное объединение «Киностудия «Ленфильм» не имеет никакого отношения к советской киностудии «Ленфильм». Это вновь созданная организация со своим уставным фондом. Общественность Петербурга, кинематографическую общественность вводят в заблуждение, требуют: «Права дайте, права дайте, права дайте». Для чего? Для увеличения заработной платы?
В.МЕДИНСКИЙ:
А коллекция у кого?
Н.БОРОДАЧЕВ:
Коллекция в Госфильмофонде. Хоть бы один из вас, уважаемые творческие работники, режиссеров это особенно касается, интересовался, в каком состоянии находятся исходники? Беспокоятся только Сокуров и Норштейн. Все первоисточники и негативы всех киностудий Советского Союза хранятся в Госфильмофонде. Как в Ленинской библиотеке книги, так в Госфильмофонде – первоисточники, а не позитивные копии, которые имеют регламент работы пятьсот киносеансов, и потом списываются. Ну, дорогие друзья, профессионалы должны же быть в этом заинтересованы!
В.МЕДИНСКИЙ:
Да все знают.
Н.БОРОДАЧЕВ:
Ну, как все знают, если пять лет звучит один и тот же мотив? Также и «Союзмультфильм»: «Права, права, права». По просьбе министра культуры я уступил права «Союзмультфильму». Попросил Владимир Ростиславович, собрали совещание, я отозвал иск. Хочу вам всем объявить: 102 миллиона «Союзмультфильм» получил за 2014 год. Потратил только на заработную плату 103 миллиона 383 тысячи примерно. То есть на 1 миллион 383 тысячи больше. Откуда взялся этот миллион? Министерство культуры давало на зарплату. Я, генеральный директор крупного предприятия, получаю 70 тысяч рублей. У меня работает 620 человек. Директор «Союзмультфильма» имеет восемь заместителей с окладом по 150-200 тысяч рублей.
В.НАУМОВ:
Хочу сказать несколько слов о нашем языке. Это выходит далеко за пределы кинематографа. Мы несколько запоганили нашу речь. Появились слова-паразиты, которые подменяют истинные, настоящие русские слова. Я, прежде всего, предложил бы каждому из нас подумать, как мы разговариваем, как мы снимаем картины. Ведь те, кому сейчас семь, восемь лет, вообще разучатся говорить по-русски. Предлагаю создать организацию, комиссию, которая разработала бы систему защиты языка. Давайте сравним то, что мы разрешили, то, что мы поддержали государственными деньгами, и что мы отклонили и не смогли поддержать. Вот просто так дома посидите, сравните и увидите разницу. Подумайте об этом, давайте вместе решим этот вопрос, его легко решить. Надо привлечь театры, привлечь всех и сделать огромную Олимпиаду культуры России. Вы говорили, Никита Сергеевич, что надо делать конкретные предложения. Я вижу цель. Надо собрать специалистов, Союз, организации, которые помогут… Хотел бы добавить: у нас слишком фабульное кино. Нам следует снимать и поэтические, философские фильмы. Ну, вспомните «Андрея Рублева». Эта картина снималась в нашем объединении и до сих пор не только идет у нас – ее требуют за границей.
О.ИВАНОВ:
Спасибо за ваши предложения.
М.СУЛЕЙМАНОВ:
Дагестанское отделение СК России. Уважаемые друзья, я благодарю вас, за то, что дали мне возможность высказать свои предложения. К сожалению, мы должны констатировать: ни одно министерство, которому было поручено Правительством содействие в открытии региональной киностудии, не приняло положительного решения, в том числе и Министерство культуры. Результат – до сих пор киностудии нет.
Я хочу снова обратиться к Никите Сергеевичу и Владимиру Ростиславовичу с просьбой о содействии. На Северном Кавказе проживает 11 миллионов человек, которые в течение 25-ти лет не имеют собственной кинопродукции. В результате наш народ отстал от Центральной России на 25 лет. И еще один вопрос. Я в течение восьми лет разговаривал с Эдуардом Пичугиным об открытии кинотеатров в Дагестане. Писал Авдееву; Авдеев отвечал мне, потом они связывались между собой, говорили, что банк не дает деньги, потом дали деньги – 2,5 миллиарда. Потом, когда мы уже выделили им землю, шесть гектаров, я связался с Правительством, и так далее… Кончилось тем, что они сказали: «Нет, «зеленку» дайте на землю». Как это я буду им «зеленку» давать? Ну, так же не делается. Поэтому я прошу, открыть в Дагестане хотя бы один государственный кинотеатр.
Н.МИХАЛКОВ:
А что такое «зеленка», я не понял?
М.СУЛЕЙМАНОВ:
«Зеленка» на землю – это когда они хотят, чтобы земля стала их собственностью. Я убедительно прошу выделить средства. Если будут средства, мы сами построим студию. А пока нам нужен хотя бы один государственный кинотеатр в Дагестане, где мы могли бы показывать отечественные фильмы. Везде показывают иностранные фильмы. Вот моя просьба.
Н.МИХАЛКОВ:
Не иностранные, американские. Это уже как наши.
В.МЕДИНСКИЙ:
Уважаемый Никита Сергеевич, уважаемые коллеги! В связи с тем, что следующий год объявлен Президентом Годом российского кино, хотел бы дать несколько пояснений и объявлений касательно трех пунктов. Первый пункт – прокат, о котором так ярко и образно говорил Александр Артемович Адабашьян, второй пункт – финансирование, и третий пункт – деньги, которые в качестве государственных субсидий кинематографисты получают на производство игровых кинофильмов. Начну с проката. На протяжении последних трех лет Министерство культуры, и я в частности, выступает за более жесткое регулирование сферы проката в части поддержки российского кино. Формы протекционизма в области проката отечественного кино могут быть разными. Во Франции это скрытое квотирование в кинотеатрах французских и европейских фильмов и открытое квотирование на телевидении. Например, французское кино, снятое на французском языке, на телевидении должно занимать 40% от общего кинопроката на каналах. В Бразилии, Корее, ряде других стран было то же самое, правила менялись время от времени. В Китае самая жесткая форма: там просто определяется число фильмов, допущенных к широкому прокату, в него мечтает попасть каждая голливудская лента; остальные, по сути, выходят в узкий прокат. Министерство культуры выступает за то, что надо дать возможность фильмам продаваться на полках в магазинах. Мало произвести, надо еще и продать, а сеансов действительно нет, и все кинотеатры в Дагестане показывают иностранные фильмы, поэтому надо открыть государственные кинотеатры. Как только мы их откроем, они сразу начнут показывать иностранные фильмы. Потому что государственные кинотеатры точно так же, имея форму государственных унитарных предприятий, будут думать, как заработать деньги. Они не дадут никакого времени для российских фильмов, если только это не хорошо и легко продаваемый блокбастер. Лидеры проката нам известны, называть их не будем, но их не так много, к сожалению. Остальные фильмы, даже при высочайших художественных качествах, не имеют таких возможностей на продвижение, не имеют таких возможностей рекламы, не продаются в пакете дистрибьютором, и есть еще тридцать три причины, почему они объективно, невзирая на свое художественное качество, проигрывают голливудской продукции. Никита Сергеевич всегда меня осаживает в выступлениях на этот счет и говорит: «Успокойся, это глас вопиющего в пустыне». Потому что выступление творца – режиссера, производителя – в поддержку этой позиции будет означать резкое ухудшение его отношений с компаниями, управляющими прокатом. Я не буду называть сейчас фамилии, но в прошлом месяце некоторые компании, крупнейшие сети объявили персоной нон-грата одного из ведущих кинематографистов страны, потому что он просто посмел что-то сказать по поводу возможностей протекционизма отечественного кино. Они просто сказали: «Вот этого человека больше в нашем прокате не будет. Всего, что он произвел, что снял, хоть голосом озвучил, не будет». Ему тяжело эту проблему решить. Это первое. Второе: некоторые наши успешные, талантливые кинопроизводители – немного еще и прокатчики. Почему у них раздваиваются интересы, тоже объяснимо. Эта норма пока не поддерживается государством просто потому, что не поддерживается рынком, сообществом. А навязывать «демьянову уху» мы не хотим… Мы заключили добровольные соглашения с большинством кинопрокатчиков, которые контролируют процентов шестьдесят рынка, о том, что в добровольном порядке в Год российского кино они берут на себя обязательство предоставить 20% киносеансов для проката российского кино. Спасибо большое тем, кто добровольно эти соглашения подписал, но, во-первых, подписали, к сожалению, не все. Две крупнейших сети по принципиальным соображениям этого не сделали. Во-вторых, по большому счету, это никого ни к чему не обязывает. Никто эти кинотеатры не закроет, это такой вопрос чести для них.
Если кинематографическое сообщество будет об этом говорить, будет обсуждать, формировать мнение, то, в общем, позиция Министерства культуры вам известна. Но мы не хотим выступать здесь зачинщиками, идти в одиночку против всего рынка, не опираясь на поддержку сообщества. Есть, кстати, ряд регулирующих норм, более мягких, которые мы начали применять, начиная с этого года. Например, сдвиг релизов. Знаете, зачастую выходит российский фильм, а поверх него накладывается иностранный блокбастер и просто убивает его наповал. Иногда российский фильм может что-то этому противопоставить, в силу личного авторитета авторов или договоренностей. Вот коллега Верещагин так договаривался, спасал «Легенду №17». А кто-то не может, нет у него достаточного веса, его просто раздавливают и все. Министерство культуры здесь помогает. Мы стараемся защитить российский релиз. Кстати, так всегда делает Китай. В Китае очень жестко это регулируется, и никто не посмеет поставить голливудский фильм поверх китайского, если есть угроза сборам от национального кино. Что мы делаем сейчас, пока не сформировано общественное мнение на этот счет? Что мы делаем для того, чтобы поддержать наш прокат? В Год российского кино, впервые, начиная с 70-х годов, Министерство культуры выделяет большую по нашим меркам субсидию на открытие новых, современных кинозалов в так называемых малых и средних городах, то есть с населением примерно 100 тысяч человек, не миллионниках. Как правило, речь идет о бывших домах культуры и заброшенных кинотеатрах в райцентрах. На сегодня 50 млн человек вообще не могут добраться до кинотеатров, кроме как на поезде, даже если живут в районных центрах. В малых городах все закрыто. Любая сеть может обратиться в Фонд Кино, и, взяв на себя определенные обязательства, получить субсидию в 5-6 млн рублей на каждый открывающийся кинозал безвозвратно. Субсидия эта выдается целевым образом на приобретение современного кинооборудования, на те самые DCP и Dolby Surround, которые позволяют новые фильмы, а не только старые коллекции, в этих кинотеатрах показывать. Если эта программа реализуется, одновременно откроется 400-500 новых кинозалов в городах, где кинотеатров нет и зритель не избалован показом. Условием предоставления субсидии является обязательство, что в течение трех лет каждый второй сеанс будет отдан российскому кино. Количество заявок, как мне сказал директор Фонда Кино, уже сегодня превысило предложенные нами финансовые ресурсы примерно в пять раз. Спрос огромный. Подчеркну: в последний раз государство этим занималось согласно постановлению Совмина РСФСР 1972 года. С той поры государство системно в киносеть не вкладывалось. Дай Бог, получится, прошу поддержать. В случае с Дагестаном надо просто, чтобы предприимчивые люди обратились в Фонд Кино и открыли кинотеатры. Они могут быть двух-, трехзальные… В распоряжении Министерства культуры находится одна из последних государственных сетей. Это более сорока цирков, каждый – 2 тысячи мест. Мы специально выделили деньги Росгосцирку на открытие в них кинотеатров, специализирующихся на показе только отечественного, а также детского кино. Там огромные залы, цирки простаивают три-четыре дня в неделю, обычно представления идут в субботу, воскресенье. Цирки всегда находятся в самых лучших местах областных центров. Покупается полный комплект цифрового оборудования, – это большие средства, по-моему, порядка 10 млн рублей на каждый цирк. Росгосцирк обещает держать социальную цену – 100-150 рублей за билет и показывать только российское кино. Таким образом, сорок гигантских кинотеатров у нас образуется одномоментно. Министерство культуры строит так называемые многофункциональные культурные центры в регионах. В следующем году их будет открыто тридцать девять. Это новые, большие дома культуры, в каждом из них будут кинотеатры. Надо, чтобы инициативные люди приходили и просто просили на это субсидию. Что касается субсидий на производство фильмов. По детскому и мультипликационному кино в прошлом году было принято новое решение. Каждый четвертый рубль, 25% от субсидий Министерства культуры, идет на производство детских и мультипликационных фильмов. Получить на это деньги стало проще; пожалуйста, обращайтесь. И последнее, о чем я хотел сказать. Фонд Кино, который поддерживает коммерческие фильмы по установленному регламенту, согласованному, естественно, с нашими финансовыми органами и утвержденному Министерством культуры, выделяет деньги следующим образом: чуть больше половины средств дается на безвозвратной основе, в качестве государственных дотаций на производство кино. Никогда не стопроцентное финансирование, всегда софинансирование, но это безвозвратные средства. Чуть меньше половины идет на возвратной основе, то есть после проката продюсерская компания должна эти деньги вернуть с выручки. Я считаю принятое решение правильным. Оно позволяет ежегодно увеличивать количество денег, которыми распоряжается Фонд Кино. Часть денег возвращается, запускается обратно в производство или отдается на поддержку проката. По большому счету, это возможность лично контролировать, чтобы фильмы, которые не окупаются, все-таки в Фонд Кино не шли. Авторское кино – это больше прерогатива Министерства культуры. И Минфин, и Министерство экономики всегда вынуждали нас к тому, чтобы 100% денег, которые выделяет Фонд Кино, давались на возвратной основе. Я понимаю, что для продюсерских компаний это проблема, особенно в условиях сегодняшнего сложного рынка и кризиса.
Министерство культуры приняло решение в течение Года российского кино взять на себя ответственность и, в качестве шага навстречу нашему кинематографическому сообществу, по просчитанному обращению руководства СК России, которое было аргументировано не на уровне эмоций, а на уровне цифр, все 100% средств, которые выделяются Фондом Кино, давать на безвозвратной основе. (Аплодисменты.)
Спасибо, это вклад Правительства Российской Федерации в поддержку кинематографической отрасли в 2016 году, вклад стоимостью почти в 3 миллиарда рублей. Единственное, к чему я призываю, Никита Сергеевич, чтобы эти деньги были распределены достойно, и чтобы специалисты, представляющие СК во всех многочисленных отборочных комиссиях, экспертных советах, жюри и прочем, максимально требовательно подходили к качеству отбираемых проектов.
Н.МИХАЛКОВ:
Друзья, за всю бытность наших отношений с Госкино и с Министерством культуры первый раз я вижу реальный шаг навстречу кинематографу с точки зрения государства, с точки зрения Министерства культуры. Это очень серьезный прорыв. Огромная для нас ответственность. Я считаю, что пленум в преддверии Года российского кино, сегодня, на мой взгляд, услышал революционное предложение, за которое я попросил бы вас всех поблагодарить министра культуры, потому что это его инициатива. (Аплодисменты.)
Н.УЛОЖЕНКО:
Можно спросить по поводу неигрового кино? Нам не дают субсидии на производство фильмов. Я общаюсь и с Дальним Востоком, и с Красноярском, с другими городами, и везде проблема одна, притом совершенно небольшая. Не надо с нас требовать справки с телевизионных каналов, потому что телевизионные каналы справки давать не хотят. Это надо как-то просто прекратить. Я вам хочу даже пример привести. Подаем заявку, научно-популярный фильм для детей. Кто сейчас делает научно-популярные фильмы для детей? Мало того, режиссер талантливейший. Спрашиваем, почему заявка не прошла. «Так у вас справки не было о том, что вы на телевизионном канале будете это кино показывать».
Н.МИХАЛКОВ:
Я считаю, что это очень важный вопрос, Владимир Ростиславович, и вот почему. Документальное кино во многом спасло большой кинематограф, когда было безвременье и снимать кино было невозможно; многие ушли в документалистику и там очень преуспели. Равно как и телевидение во многом спасло режиссуру. Другой разговор, что уровень этой режиссуры не всегда соответствовал желаемому, но тем не менее. Я считаю, что это абсолютно бессмысленная бюрократическая отписка и отговорка – «дайте справку от канала». Нужно иметь личные отношения с руководством того или иного раздела или самого канала для того, чтобы дали справку, что «мы ваше кино покажем». Это мгновенно ставит режиссера-документалиста в тематическую зависимость от канала, которому сегодня нужно кино про скрепы, а завтра про детские сады. Наверное, там есть своя логика: очень много халтурщиков, людей, которые не должны снимать кино, но пытаются это делать и брать на свои «проекты» деньги. Тут другой отбор должен быть. Но построить преграду для документалистов и давать деньги на фильмы, которые имеют справку, по-моему, смехотворно.
В.МЕДИНСКИЙ:
Предлагаю этот вопрос обсудить отдельно, может быть, в кругу документалистов, потому что ситуация неоднозначная.
Здесь есть и вторая сторона, и третья, и четвертая. Например, по состоянию на 2011 год из числа документальных фильмов, заказанных Министерством культуры, в прокат не вышел ни один. Вообще. Вопрос: а зачем это снимается?
Проблема многогранная; давайте подумаем, как из одной крайности нам не впасть в другую.
И.ЯГАФАРОВ:
Есть такой раздел – «Развитие регионального кино». Я хотел бы отметить, что не просто регионального кино, а регионального национального кино, потому что в Татарстане сейчас много людей, которые начали снимать фильмы, и у них есть большой потенциал. У картин средние бюджеты, налажен прокат в соседних регионах. В Татарстане всегда полные залы, но нашему кино необходима поддержка со стороны Правительства России. У нас снимают картины за 5-6 млн рублей, поэтому они страдают по качеству, но хотелось бы, чтобы у нас были национальные картины.
Мы не можем вариться в собственном соку; к нам должны приезжать режиссеры из других регионов, из Москвы, собирать совместные команды. Потому что надо делать национальное российское кино в Татарстане. Мы ждем поддержки.
Г.ЛЫСЯКОВ:
Предлагаю на жестком диске записать лучшие фестивальные документальные и художественные фильмы и пускать их по кольцу «Москва – Владивосток». Их можно показывать в киноклубах; Минкультуры должно немножко денег выделить, чтобы была возможность снять залы и показать там эти фильмы, потому что иначе кинозалы мы не получим. Это первое. Второе. Конечно, нужно, чтобы нам немного денег Союз подбросил, Исполнительная дирекция в частности, на телефонные переговоры, на оргструктуру. Потому что работа предстоит серьезная. В Хабаровске работает три киноклуба, элитная публика ходит, студенты, просто горожане, и мы каждую неделю проводим показы. Я считаю, что если мы российскую документальную программу и программу художественных фильмов покажем, это будет пропаганда российского кино…
О.ИВАНОВ:
Спасибо вам за предложение, оно направлено в Секретариат, мы хотели бы с вами более детально обсудить техническое решение.
В.ТИМОЩЕНКО:
Если сказать одним словом, ситуация на Кубани тревожная. Ее нужно изменить, последний момент подошел. Я сейчас говорю не только от своего имени, но и от Хабаровска, от всей страны, от Осетии. Я говорю о том, что мы должны кардинально изменить ситуацию с производством документальных фильмов в регионах. Это просто необходимо, потому что образа страны сейчас в сознании моих соотечественников нет, я имею в виду провинциальную Россию… Нам нужны сетевые союзные документальные проекты. Например, проект цикла фильмов о границе России. Мы бы увидели потрясающей красоты страну, характеры. Стоимость такого проекта – примерно, как средний фильм Валерии Гай Германики, при всем уважении к ней.
Можно было за 50 миллионов сделать двадцать этих фильмов, замечательных. Я говорил с каналом «Культура», они готовы показать. Но для этого нужно продюсирование из центра, отсюда, из Союза. Мы попробовали, сделали пилотный фильм, получили на это деньги и сделали фильм о нашей части границы, о южной, абхазской, морской. Но нельзя управлять страной и такими проектами с Кубани или из Хабаровска. Москва, пожалуйста, возьмите, и сделайте то, что вы должны делать, потому что вы – столица.
О.ИВАНОВ:
У нас очень большая просьба к вам составить предложение Секретариату конкретно по поводу сетевых проектов. Ваше первое письмо было прочитано, мы на него задали несколько вопросов, ответов не получили до сих пор. Давайте поработаем на уровне Секретариата.
В.ТИМОЩЕНКО:
Я привлекаю внимание не к себе, а к нашей общей задаче, здесь меня многие поддержат. Я хотел сказать о военном или о фронтовом кино. В частности, у меня шесть командировок в Луганск и по всем остальным войнам. У нас была великая школа фронтового репортажа, мы ее, к сожалению, потеряли. Сейчас один-два-три человека этим занимаются, в том числе и я. Это отдельный разговор, и я прошу, чтобы Союз этому посвятил отдельную встречу. Есть молодые ребята, украинские ополченцы, которые снимают, им требуется поддержка и обучение. Может быть, тогда мы вернемся к тому, чего ждет от нас страна. Мы это потеряли, военным репортажем занимаются сейчас телевизионщики, демонстрируют свою политическую правду.
О.ИВАНОВ:
У меня есть предложение перейти к обсуждению постановления. Итак, первое, по вопросу об основных направлениях работы Союза и плане мероприятий: «1. Основные направления работы Союза кинематографистов Российской Федерации утвердить. 2. План мероприятий Союза кинематографистов на Год российского кино принять за основу. 3. Поручить Секретариату внести дополнения в план по предоставлению профессиональных гильдий и региональных подразделений до 15 января 2016 года».
Постановление принято единогласно.
Переходим ко второму вопросу: «О ситуации в Санкт-Петербургской организации Союза кинематографистов».
С.СНЕЖКИН:
Насколько я понимаю, большинству моих коллег ситуация в санкт-петербургском союзе неизвестна. Совершенно случайно, на самом деле, обнаружилось катастрофическое положение дел, в котором мы сегодня пребываем, оно характеризуется следующими несколькими словами: cанкт-петербургский союз разорен, обворован и оболган. Это не одномоментное действие, оно продолжалось на протяжении многих лет. Огромную лепту в это внесло правление предыдущего председателя нашего союза Дмитрия Дмитриевича Месхиева, в результате чего Санкт-Петербургская организация СК на сегодняшний день имеет порядка 80 млн рублей долга. На сегодняшний день все немногочисленные сотрудники союза семь дней в неделю проводят в судах: отовсюду полезли какие-то липкие люди, которые предъявляют иски в суды и выигрывают их, потому что руководство союза и руководство Дома творчества «Репино» брало кредиты у разных коммерческих организаций, кредиты эти обналичивались, часть возвращалась, и все повисало… Это было преднамеренное банкротство. «Прелесть» ситуации в том, что крупнейший кредитор союза – сам бывший председатель правления союза Дмитрий Дмитриевич Месхиев. На сегодняшний день по документам мы должны ему 18 млн рублей. Делалось это очень простым образом: Месхиев якобы давал деньги директору Дома кино, это был его ставленник; в этот же день деньги отправлялись, но иногда даже не поступали на счет Союза, а просто перенаправлялись в какую-то структуру, обналичивались, возвращались к Месхиеву. Сразу же образовывался долг, документировался. Сегодня в числе прочих людей они до сих пор пытаются путем банкротства отнять и дом творчества, и землю. Мы запросили независимый аудит (нам помог СК России); приехали, и выяснилось, что там, собственно, и документации-то не велось. Решения правления фальсифицировались, подделывались подписи. В архиве нет документов. Это помимо прочих «шалостей». Мы ведь десять лет существовали с незарегистрированным уставом, то есть между небом и землей, организация была в воздухе, вся. На каждом перевыборном собрании нам врали. Как выясняется, кинематографисты – народ очень достойный, имеется в виду художественный кинематограф, в остальном – абсолютные лохи, и к этому числу я могу отнести и себя, потому что сидел, слушал какие-то паленые цифры. И самое поганое заключается в том, что на этом теряется доверие к коллегам. Режиссер не может быть вором, мы так воспитаны. Он может быть пропойцей, допускать аморальное поведение… но не может быть вором. Страшное время, которое мы с 90-х годов пережили, сильно пошатнуло и элитарность нашего сообщества, и нашу веру друг в друга, и наше братство. Прошло с хрустом, как разрывают дерматин, по каждому из нас, члену Санкт-Петербургской организации СК. Я лично обратился к многоуважаемому Никите Сергеевичу Михалкову, попросил юридической, моральной, финансовой поддержки, и она была оказана. В результате возбуждено два уголовных дела. Одно по хищению государственных средств на организацию фестиваля молодых кинематографистов «Начало», а второе – по поводу уже Дома творчества «Репино». Это мошенничество при возмещении НДС, и сейчас возбуждено уголовное дело по преднамеренному банкротству Союза. Это все находится у прокурора города Санкт-Петербурга. Самое смешное, что были проведены 83 л обыски в их квартирах, в кабинетах, на дачах. Чувство безнаказанности было такое – рассказывали следователи, которые меня пригласили, – что у них лежали все печати, все воровские документы; они были полностью уверены в том, что никогда и ни при каких обстоятельствах ничего не приведет к этому делу. И знаете, мы до сих пор чувствуем ресурс, накопленный за эти годы, потому что дошло до того, что следователи названивают мне и просят позвонить Михалкову, чтобы тот позвонил Чайке. Не можем справиться, бьемся, как в резиновую стену. Такая вот ситуация, так все у нас смешно и запущено. Почему я приехал сюда, почему обращаюсь к вам? Сегодня для того, чтобы мы не потеряли «Репино», а это «золотая жила». Чтобы вы понимали, там каждая сотка стоит… я даже боюсь представить сколько. Там построены особняки… Это как здесь Рублевка, для сравнения, вот что такое «Репино». Там очень большой участок земли, здания, строения… Там ходит, заливаясь слюной, огромное количество преступных элементов, в том числе и наши бывшие коллеги. Для того, чтобы спасти «Репино», я обратился в СК России и попросил, чтобы оно было переведено в собственность Союза. Потому что за определенное время какими-то палеными документами «Репино» частично перевели в собственность Санкт-Петербургской организации. Оказалось, что это все не так просто и не так быстро. Несмотря на то, что правление нашей организации приняло решение просить СК России восстановить собственность на «Репино» СК, оказывается, все это требует гигантских усилий, очень больших денег и времени. Прошу собрание поддержать нашу просьбу, в том числе по переводу в собственность, чтобы инициатива была юридически подтверждена. Второе. СК оказывает нам материальную поддержку, потому что здание надо содержать, несмотря на то, что оно законсервировано. Но сейчас зима, надо его отапливать, там архаическая котельная – уголь, долги и так далее.
Знаете, в какой-то момент, когда я немного подустал от всего этого «счастья», что свалилось на меня, я подумал, что мне 62 года, и пока что мне доверяют снимать картины. И мне очень захотелось с этого высокого поста уйти и тихо продолжать снимать кино, заниматься тем делом, которое я очень люблю и которое почитаю. Но пока меня держат только наши обворованные старики, потому что для них ведь важна не материальная составляющая дела, они от этого ничего не получат. Надо восстановить чувство справедливости. Вот, ни много, ни мало, надо восстановить чувство справедливости. А вслед за этим восстанавливайте что угодно – кинематограф, культуру, мораль, обороноспособность. Давайте начнем в отдельно взятом коллективе. Если бы у меня не было поддержки моих московских коллег – и Михалкова, и Лаврентьева, поверьте, я давно бы спрыгнул. Силы на пределе.
Н.МИХАЛКОВ:
Посмотрим ролик.
(Просмотр сюжетов телепрограммы «Момент истины» о Доме творчества «Репино».)
Н.МИХАЛКОВ:
Друзья, я как был уверен, так и сейчас уверен: правда – сестра времени. Вы все помните, что было на съездах – на седьмом и на следующем. Мало того, я помню, и мои коллеги помнят: когда мы приехали в Санкт-Петербург, как, одурманенные, наши коллеги петербуржцы в штыки воспринимали каждое наше слово, не веря ни одной нашей мысли, потому что были убеждены, что мы – «варяги», которые хотят что-то у них отнять. Вот как мы не построили Дом кино, когда я предлагал это делать, и потом локти себе кусали, вот точно так же и здесь. Ребята, смотрите мою картину «Солнечный удар», в конце все сказано: что, мы не понимали? Понимали. Не знали? Знали – ни к чему прикасаться не хотели. Смотрите, чтобы не оказаться нам в этой барже, которая через пятнадцать минут утонет, потому что мы ничего не хотим делать и ни во что не верим.
Ключевую фразу сказал Сергей Олегович. Режиссер может быть пропойцей, развратником, кем угодно, – он по определению не может быть вором. Вдуматься только, – и действительно. Причем, кого обкрадывают? Своих коллег, стариков своих. И с какой демагогией! Вот сидит здесь Иван Дмитриевич Логунцов, наш адвокат, который показывал бумаги, что три раза Минюст не принимал устав, который приходил из Санкт-Петербурга. Абсолютно воровской, предательский устав по отношению к СК России. Что говорилось руководством? «Все принято, все хорошо». Висел в воздухе союз, вообще без устава жили. Как же надо быть убежденным в том, что ты руководишь лохами, что ты абсолютно точно знаешь: твой хитрый мозг, цепкие руки и товарищи в погонах и с распальцовкой тебя прикроют! И эти несчастные кинематографисты петербургские, цвет отечественного, великого кино, того, советского, они просто не понимают в этом ничего и убеждены в том, что приехавшие из Москвы хотят их обмануть. В результате – долгов на 80 миллионов.
С.СНЕЖКИН:
Нам объяснялось на протяжении многих лет: как только мы утвердим устав российского cоюза, мгновенно появится Михалков, который с хрустом отгрызет «Репино». С момента моего избрания прошло почти два года – ни хруста, ни Михалкова.
Н.МИХАЛКОВ:
Хрустят-то другие, хрустят совсем другие. Клим Анатольевич, пожалуйста.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Только 3 октября этого года стало известно о том, что Союз кинематографистов Петербурга – банкрот, что завтра-послезавтра мы полностью потеряем Дом творчества «Репино». Сергей Снежкин был потрясен, поражен тем хаосом, который был специально создан в правлении питерского СК, когда никто ничего не знал, и завтра-послезавтра все могло закончиться. Проведено совещание Имущественной и Контрольно-ревизионной комиссий СК вместе с Исполнительной дирекцией. Создана группа, которая, начиная с 5 октября этого года, совершила десять поездок в Санкт-Петербург, открыла уголовные дела, встретилась со следователями и работникам прокуратуры Курортного района, города Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Сейчас надо разработать план дальнейших действий, потому что там открывается много судов. Как недавно мы узнали, господин Месхиев подал на питерский СК десять исков. Мы не можем пока узнать, что происходит на самом деле, но ощущение такое, что мы победим, потому что наконец-то прокуратура района и прокуратура города Санкт-Петербурга на нашей стороне.
Н.МИХАЛКОВ:
После вмешательства Москвы.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Поэтому нет смысла обсуждать здесь, задавать вопросы. Вот справка на трех страницах, обо всем, что сделано: как, что, какие встречи были, кого под суд отдали, каких жуликов раскрыли. Просто мы, Имущественная и Контрольно-ревизионная комиссии, предлагаем принять такое постановление: «1. Одобрить работу Имущественной комиссии СК России по возвращению в собственность СК России имущественного комплекса Дома творчества «Репино», по минимизации последствий банкротства Союза кинематографистов Санкт-Петербурга и максимального снижения выплат по долговым обязательствам». (Это серьезная работа, мы должны кому-то ее поручить сегодня). 2. Выразить благодарность авторскому коллективу телепрограммы «Момент истины» (руководитель Караулов) за поддержку действий Союза кинематографистов России, выявление преднамеренного банкротства ОДТК «Репино» и отмену решения о строительстве конноспортивного комплекса и пятизвездочных отелей на территории «Репино». 3. Имущественной комиссии разработать план мероприятий и график ведения дел по возвращению Дома творчества «Репино» в собственность СК России. 4. Исполнительной дирекции СК России совместно с Имущественной комиссией разработать график погашения актуальных задолженностей СК Санкт-Петербурга и Дома творчества «Репино» и финансирования их текущих расходов». Если мы это постановление не примем, мы с домом творчества можем распрощаться.
Постановление принято единогласно.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Выступая 25 декабря 2013 года на IV (девятого созыва) пленуме Правления, я отмечал, что обсуждение проблем неигрового кино впервые за 30 лет вселяет надежду, что постановления этого пленума будут способствовать коренному изменению государственной политики в области неигровой кинематографии. Но положение не улучшилось, а ухудшилось. И поэтому на заседании Секретариата СК России 14 ноября, на котором обсуждался проект повестки дня сегодняшнего пленума, я предложил включить вопрос «О ходе выполнения постановления IV от 25 декабря 2013 года пленума СК России «О развитии неигрового кино». Вопрос готовила Ассоциация документального кино, она по нему и выступит. Я же остановлюсь на основных проблемах. Два года не развития, а существования неигрового кинематографа привели к полной ликвидации научно-популярного, научного и учебного кино в стране. Нет знаменитой студии «Леннаучфильм»; нет не менее знаменитой Центральной студии научно-популярных и учебных фильмов, она перестала существовать в апреле 2004 года, став «Центром национального фильма». Хотя в 2012 году «Леннаучфильм» объединили с «Центром национального фильма» и объявили о создании гигантской корпорации, специализирующейся на создании научно-популярных, документальных и обучающих фильмов, все оказалось на бумаге. В 2014 году корпорация ЦНФ вошла в состав студии Горького, и ни о каком научно-популярном кино разговора быть уже не может. Поэтому я предлагаю отменить все пункты постановления №2 IV пленума, касающиеся научно-популярного кино, и вообще в дальнейшем исключить из обсуждений и документов термин «неигровое кино», так как его уже не существует.
Осталось документальное кино, которое требует сегодня защиты, прежде всего, от переформатирования его в телевизионное. Дело в том, что Министерство культуры все чаще стало отдавать предпочтение в заключении контрактов телевизионным компаниям, оставляя без субсидий студии, производящие документальное кино многие десятилетия. Причем на производство одного фильма телевизионные компании получают немалые деньги не только от Минкульта, но и от телевидения. У телевизионных компаний свой формат, свой подход к производству фильмов, свои технические требования. На создание фильма у них уходит минимальное количество времени; часто в документальных фильмах они используют игровые съемки, так называемую реконструкцию событий, обильно снабжают фильмы хроникой в формате DVD. Задача телевизионных производителей – при минимальных затратах, никуда не выезжая, в павильоне снять фильм.
Финальные титры проносятся на экране со скоростью света. Это, по их мнению, лишняя информация для зрителя, не обязательно знать, кто работал над фильмом. Второе. По инициативе пленума, который, напоминаю, состоялся 25 декабря 2013 года, руководители наших отделений и представительств Северного Кавказа и Ставропольского края и Республики Ингушетия 8 января 2014 года, через две недели после пленума, обратились с письмом к Президенту Российской Федерации Владимиру Владимировичу Путину с просьбой поддержать предложение о воссоздании во Владикавказе Северокавказской киностудии. Через двадцать дней, 27 января 2014 года, председатель Союза ознакомил нас с резолюцией Путина, начертанной на этом письме: «Медведеву Д.А. Прошу рассмотреть и поддержать. В. Путин».
Кинематографисты Северного Кавказа просили: первое – приостановить продажу комплекса зданий и сооружений Северокавказской студии кинохроники; совместными усилиями мы пока это приостановили. Второе: рекомендовать Департаменту кинематографии Министерства культуры принять решение о выделении целевых квот государственной поддержки производства и проката игровых и документальных фильмов на Северном Кавказе. Минкультуры на это не обратило никакого внимания. Президент просил ведь не только рассмотреть, но и поддержать. Ну, если вы не можете решить этот вопрос самостоятельно, напишите нам об этом, давайте поищем вместе пути решения в лабиринтах исполнительных и законодательных ведомств страны. Молчание что обозначает? Даже не берусь давать оценку, потому что боюсь сказать вслух, что я думаю. Много накопилось за эти два года. Третье: совместно с СК России организовать технологическую экспертизу состояния помещений и оборудования студии, оценку имеющегося творческого и экономического потенциала и на этой основе разработать и реализовать стратегический план развития Северокавказской киностудии. Поручение Председателю Правительства дано Президентом 27 января 2014 года, и только 17 июля 2014 года Росимуществом Республики Северная Осетия – Алания, генеральным директором «ТПО «Северокавказская студия кинохроники» по согласованию с нашим Союзом был назначен Таймураз Бадзиев. Он отдал выполнению поручения Президента полтора года интенсивной, изнурительной работы в Москве и во Владикавказе. Он снял угрозу банкротства студии, лично привлек полтора миллиона рублей для ликвидации требований по уплате налогов и пенсионных долгов, разработал стратегию развития ОАО «ТПО «Северокавказская студия кинохроники». Этот бизнес-план предусматривал: выплату всех долгов, в первую очередь, перед сотрудниками; реконструкцию имущественного комплекса; приобретение оборудования для возобновления полного цикла кинопроизводства; создание музея и школы-студии по подготовке кадров в сфере кинематографии Северного Кавказа. Однако в Департаменте кинематографии директору было сообщено об отсутствии финансовых средств у государства на реализацию принятого стратегического плана развития студии. Бадзиеву было поручено разработать альтернативный вариант с использованием возможностей реализации имущественного комплекса студии и направления вырученных средств на погашение кредиторской задолженности, а также приобретение здания меньшей площади и кинематографического оборудования. Все это было согласовано с председателем правительства Республики Северная Осетия – Алания. Альтернативный план восстановления студии был разработан генеральным директором, утвержден советом директоров, одобрен Росимуществом, согласован с Минэкономразвития и Минкультуры Российской Федерации как долгосрочная программа развития студии. Но оказалось, что радоваться рано. В центре двух гектаров земельного участка Северокавказской киностудии находится здание, бывшие автомастерские, площадью около 90 квадратных метров, которое в свое время было продано студией, дабы погасить долги сотрудникам по зарплате. Здание это принадлежит сегодня одному из руководителей города Владикавказа. Потенциальные покупатели имущества об этом знают и выжидают. На этом все остановилось. Мне очень интересно ознакомиться с текстом записки Д.А. Медведева Президенту о ходе выполнения его поручения. Генеральный директор Бадзиев из-за того, что все «заинтересованные» участники процесса восстановления студии заняли непонятную, выжидательную позицию, был вынужден 22 ноября 2015 года прекратить исполнение своих обязанностей, так как, ввиду накопившихся штрафных санкций по налогам и зарплатам, он мог быть дисквалифицирован, что сказалось бы на его дальнейшей профессиональной деятельности. На сегодня осталось два варианта развития событий, связанных с выполнением поручения Президента. Первый – киностудия получает возвратную финансовую помощь, расплачивается с долгами, реализует долгосрочную программу своего развития и возвращает заемные средства. Второй – распродажа приставами имущества Северокавказской киностудии за копейки и банкротство. Кстати, в Москве уже есть покупатели. И вдруг оказалось, – внимание – Министерство экономического развития Российской Федерации, Министерство культуры Российской Федерации и Росимущество 5 ноября 2015 года в рамках исполнения поручения Президента Российской Федерации от 27 января 2014 года согласовали «необходимость проведения в возможно короткие сроки корпоративных мероприятий, необходимых для реализации бизнес плана развития «ТПО «Северокавказская студия кинохроники» и рекомендовали Минкультуры России рассмотреть возможность присоединения ОАО «ТПО «Северокавказская студия кинохроники» к ОАО «Курорты Северного Кавказа». Я зачитал выдержку из протокола, он у меня здесь есть, могу показать. Что такое «корпоративные мероприятия»? Это события, не связанные с выполнением профессиональных задач и в которых участвуют его сотрудники. Совместный выезд на экскурсию, спортивные соревнования, общий тренинг, какой-то праздник, корпоративная вечеринка – все это может стать корпоративным мероприятием. В протоколе есть решение о приватизации в 2016 году киностудии «Ленфильм», студии имени Горького, Свердловской киностудии, «Ленкинохроники», ЦСДФ, Казанской, Новосибирской, Дальневосточной студий кинохроники, студии «Союзмультфильм» вместе с киноколлекцией. «Мосфильм» планируется продать в 2021 году «после завершения реализации предприятием инвестиционного контракта». В этой ситуации считаю, в соответствии с Уставом Союза кинематографистов России, пункт 2.2.5, срочно совместно с Общероссийским народным фронтом осуществить общественную экспертизу исполнения поручения Президента; не допустить вхождения киностудии в ОАО «Курорты Северного Кавказа», ибо это не выполнение поручения Президента, а закрытие самого проекта «Северокавказская киностудия». У студии и курортов Северного Кавказа разные задачи.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Цель моего выступления – не формальное перечисление пунктов о проделанной работе, а заострение вопросов документального кино, которые еще не решены, и проблем, которые нужно решать на государственном уровне.
По инициативе Ассоциации документального кино СК РФ были проведены, начиная с 2013 года, экспертные просмотры неигровых фильмов, созданных при финансовой поддержке Министерства культуры РФ. Мы отсматриваем картины уже третий год; у нас есть некая статистика и анализ происходящего. Если в 2013 году эту работу провели всего несколько человек, то нынешний состав экспертной комиссии – уже 25 человек, 13 из них – члены СК. В комиссию по нашему предложению также были привлечены документалисты из регионов. От СК России в экспертную комиссию вошли члены Ассоциации документального кино СК РФ Быченко Светлана Николаевна, Головецкий Сергей Анатольевич, Гугуева Наталья Михайловна, Демежко Инна Александровна (Екатеринбург), Зайцев Сергей Леонидович, Леонтьева Галина Петровна, Малечкин Алексей Анатольевич, Михайлова Галина Николаевна (Санкт-Петербург), Прожико Галина Семеновна, Самойлов Альберт Михайлович (Хабаровск), Стасенко Светлана Алексеевна, Уложенко Наталья Ивановна (Санкт-Петербург), Цаликов Вадим Вадимович, Цориев Султан Татарканович (Владикавказ). Экспертной комиссией было просмотрено около 300 фильмов. В целом впечатление о годовой программе не очень радостное. Такое ощущение, что у нас из года в год делается одно и то же кино. В тематике наблюдается заметное однообразие. Авторы и режиссеры вынуждены адаптировать свои замыслы под ту или иную рубрику, заявленную министерством. Очевиден явный перебор фильмов на историческую тему, очень мало картин о современности. Обращаем внимание, что необходима рубрика «свободная тема» или «авторский фильм». Можно сказать, что профессиональный уровень картин повысился. Меньше стало откровенной халтуры, хотя она еще присутствует. Но вместе с тем обнаружился чудовищный крен в сторону телевидения. Более половины – это фильмы, снятые на ТВ, производителями для телевидения или просто в телевизионном формате. Что мы видим:
Цикл «Первая Мировая». Производственная компания – ООО «Стар Медиа Дистрибьюшн» совместно с Первым каналом. Форматное телевизионное кино – это не документалистика! Снято 8 фильмов по 52 минуты. Снимали два режиссера, то есть каждый из этих режиссеров снял за год по четыре полнометражные картины.
Цикл «Русский след». Производственная компания – киностудия «Медведь». Снято 8 фильмов по 44 минуты. Снял один режиссер за год?! Где же снимали восемь картин? Аргентина, Парагвай, Канада, Франция, Италия, Мексика, США, Испания, Англия, Германия; каждый фильм – это отдельная страна. И это чисто форматный ТВ-продукт. Но такие картины все же должно финансировать Агентство по печати и массовым коммуникациям, а не Министерство культуры. Мы видим, что эти восемь телефильмов снял один человек. Притом, что многие члены СК остались без работы, так как девяносто проектов, попавших в этом году в резерв Минкультуры, так в резерве и остались. Ни один из режиссеров не получил финансирование из резерва. Среди тех, кто остался без картин – Татьяна Скабард; Владимир Эйснер (Новосибирск), лауреат Государственной премии России; Владимир Василиненко и Елена Шумилина (Хабаровск); Ирина Зайцева (Красноярск; три года не получает картины); Борис Криницын; Алексей Малечкин; Игорь Калядин; Валерий Новиков (Новосибирск); Алена Самсонова (Самара); Вадим Цаликов; Сергей Зайцев (два года не получает картины); Алексей Воробьев и Галина Михайлова (Санкт-Петербург); Валерий Тимощенко (Краснодар). И это все мастера документального кино с многолетним творческим стажем, многочисленными наградами различных фестивалей. Cписок можно продолжить.
«Русь в поисках истоков. Наследие императоров», «Русь в поисках истоков. Россия с высоты птичьего полета». В титрах – «снято по заказу 2DF, снято по заказу ZDF», производственная компания – ООО «Продюсерский центр Киностудии им. М. Горького». Два ТВ-канала Германии, получается, заказывают фильмы Министерству культуры России. Конечно, хорошо поддерживать зарубежные связи и делать совместные проекты с иностранными телеканалами, но все же не в такой сложной для страны экономической ситуации, и для документального кино в частности. В этом проекте снято четыре фильма, общей длительностью 300 минут, то есть четыре полнометражных фильма о городах России. Сериал сделан как хороший видовой фильм для иностранцев, но к документальному кино он не имеет никакого отношения. Это опять же ТВ-продукция, которая должна финансироваться Агентством по печати и массовым коммуникациям. Еще 300 минут экранного времени «за счет» документалистов, которые остались без работы.
Цикл «Новый век русского театра». Приличный ТВ-фильм, но опять форматный. Производственная компания – «КР Продакшн». Продолжительность – 5 фильмов по 44 минуты. Пять фильмов снял опять один режиссер. Без комментариев. А члены СК России – опять без реализации своих замыслов и, соответственно, без средств к существованию.
Цикл «География российской науки». Производственная компания – ООО «Кинотелефильм». 5 фильмов по 39 минут. ТВ-сериал, фильмы-портреты городов, сняли два режиссера.
Цикл «Полководцы России. От древней Руси до ХХ века». В титрах читаем: «Телеканал «Россия» — филиал ФГУП «ВГТРК»; 6 фильмов по 39 минут, снял один режиссер. Полностью постановочная ТВ-картина, с реконструкциями и историческими клубами.
Цикл «Имя победы». Исторический альманах, победители, полководцы России. Производство – Государственная телевизионная компания «Телеканал «Россия» — филиал ФГУП «ВГТРК». Продолжительность – 90 минут. Это набор из 30-ти трехминутных роликов (все снял один человек), идет как межпрограммный продукт или заставка. К документальному кино вообще никакого отношения не имеет! Понятно, что критерии отбора заявок несовершенны. Нет четкого регламента работы экспертного совета. В настоящий момент эксперты голосуют только «за» или «против». Но при этом у творческого состава только совещательно-рекомендательный голос, а не реальный. Таким образом, решение экспертов (творческих) практически никак не влияет на итоговый результат. Еще раз отмечу: мы критикуем не для того, чтобы сказать, что все плохо, а для того, чтобы сделать лучше. У СК и у Министерства культуры одна общая задача – делать достойное, востребованное, профессиональное документальное кино, в которое вкладываются государственные деньги. Давайте решать эти задачи вместе. Мы предлагаем закрепить в решении пленума создание Министерством культуры РФ совместно с СК России комиссии по выработке регламента работы Экспертного совета по неигровому кино (для определения организаций кинематографии получателей субсидий на производство национальных фильмов) и утвердить выработанный регламент решением Минкультуры РФ. Теперь поговорим о качестве работ, вернемся к «творчеству». К сожалению, отсутствие профессионального кинообразования сказывается на качестве картин. Приведу слова эксперта Г.С. Прожико, киноведа, профессора ВГИК: «Обзор творческих проблем: — стереотипность драматургических и структурных решений. Наиболее популярная модель – длинное интервью, с перебивками географии и иллюстративными сценками профессиональной деятельности персонажей; — утрата высокой изобразительной культуры, отличавшей нашу кинодокументалистику; — бедность и малая осмысленность композиционной формы и монтажно-ритмической партитуры; — низкий технический и творческий уровень звуковой составляющей фильма; — бедность и унификация жанровой палитры. Причины многих бед – следование стереотипу телеформата с монохромностью драматургии и выразительных средств, растянутостью и вялым ритмом (формат в районе 40 минут – самый бестолковый с точки зрения психологии восприятия; неслучайно практически не использовался прежде – были фильмы в одну, две, пять частей, то есть короткий и полный метр)». Подтверждение выводов Г.С. Прожико мы видели на экране: 1. «Котеночкин плюс Котеночкин», студия ООО «МультИздат». В фильме три раза по полторы минуты проходит информационно-биографический текст на титрах, а диктор очень бегло, чтобы уложиться, читает этот текст. Аналогичный пример мы уже встречали в картинах прошлых лет.
«Воспитание книгой», ООО «Студия 19» – аналог очень слабого заказного фильма.
«Алмазный путь России». 44 минуты, ООО «Студия «Фест-фильм». Безликая работа. Дикторский текст, прямые синхронны экспертов, лобовые истории, кинолекция.
«9 месяцев ниже нуля». 52 минуты, студия ООО «Арктика». Из записок экспертов об этом фильме: «Документальный телеформат. Говорящие головы, прямые неэмоциональные синхроны героев. Иллюстративный. Не кино. Доклад к конференции. Скучно, вяло, даже нет шумов. Интересная тема, но жутко непрофессионально решена. В стык набор синхронов. С формальными перебивками. Нет музыки и шумов, никакой драматургии. Ощущение чернового варианта, немого предмастера».
«Восстановление монархии в России». 52 минуты. Студия ООО «Лотос Вижн». Из записок экспертов об этом фильме: «Видеолекция с иллюстрациями, прямой служебный синхрон историков, подложка картинок. Это даже не учебный фильм. Лекция. Не кино».
«Стартап». 27 минут. ООО «Студио-3М». Из записок экспертов об этом фильме: «ТВ-продукция. Не кино! Явная халтура! Набор «говорящих голов», репортажных кадров с выставки новых технологий. Абсолютные «Новости дня». Два дня съемок, монтаж несколько дней… вот и вся работа, наверное…». По итогам отсмотра отметим: многие эксперты предлагают создать рабочую комиссию (редакционно-художественный совет) в Министерстве культуры для приемки неигровых фильмов, созданных при государственной поддержке. Это не связано с возвратом к цензуре. Предлагается создать механизм, определяющий профессиональный и художественный уровень фильмов, подчеркиваю, созданных на государственные средства. Такой подход избавит от явной халтуры и предельно непрофессиональных фильмов. И конечно, финансирование картин должны получать только люди, имеющие профильное кинематографическое образование или подтвердившие свой профессиональный уровень призами кинофестивалей.
Закончу хорошим. Конечно, хочется отметить фильмы, авторы и студии-производители которых из года в год подтверждают свой высокий профессиональный уровень. Их перечисление – тоже длинный список, и многие из картин уже подтвердили свое высокое качество призами на различных фестивалях. Если картину делает профессионал, а не случайный человек, то мы видим настоящее документальное кино. Нам надо продвигаться и переходить к реальным делам, а не разговорам за «круглыми столами» с очередными постановлениями. Никто кроме самих кинематографистов этого не сделает. На бумаге много предложений и решений. Но без государственной поддержки ничего не произойдет, мы это все понимаем. Поэтому мы предлагаем внести в постановление пленума следующее: — рекомендовать Экспертному совету по неигровому кино не допускать к творческому конкурсу заявки, поданные в телевизионном формате, а также претендентов, не имеющих профессионального кинематографического образования или не подтвердивших свой профессиональный уровень призами кинофестивалей; — обратиться в Минкультуры РФ с предложением оказать финансовую поддержку Ассоциации документального кино СК России для организации показа программ документальных фильмов в отделениях и представительствах СК России, творческих встреч и семинаров в регионах России, в школах и учебных заведениях; — поддержать проведение за рубежом тематических программ «Неделя российского документального кино»; — в Год российского кино предлагаем инициировать разработку Закона о развитии и поддержке неигрового кино России, где отдельным параграфом выделить развитие документального, учебного и научно-популярного кино, кинолетописи, документальных фильмов для детей и молодежи.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Слово предоставляется Римме Васильевне Моисеевой, заместителю генерального директора Государственного архива кинофотодокументов, с докладом «О качестве современных документальных фильмов, поступающих на хранение, и о проблемах создания современной кинолетописи».
Р.МОИСЕЕВА:
Прежде всего, хочу сказать не о фильмах, а о великом русском языке. С ним творится что-то ужасное. Дело в том, что орфографические ошибки заполнили не только текстовую сопроводительную документацию к фильмам, монтажные листы, но и титры — «мячь», «болкон», «продюссер», «режисер», ну, и последняя занимательная история, капля, которая переполнила чашу терпения, – это «Владимир Лукич Ленин». Потом, оказалось, правда, в определенном регионе его действительно так называли. Господа создатели, господа кинематографисты! Когда вы берете себе кого-то в помощники, попросите их, пожалуйста, написать диктант хотя бы из пяти предложений, и вам все станет понятно. У нас есть студии, в частности, «Остров», работающие с молодыми ребятами, которые никогда не делают орфографических ошибок в тексте или в титрах, за что им большое спасибо. Это теперь, видимо, исключение из правил. У нас есть закон о государственном языке; пожалуйста, соблюдайте этот закон, пишите по-русски и говорите по-русски, поскольку это наш с вами родной язык. А теперь обо всем остальном. В этом году к нам в архив на постоянное хранение принято около тысячи фильмов. Несмотря на все сложности с финансированием. 50% из них были возвращены на доработку по техническим, гуманитарным причинам, как фильмы-несоответствия. К сожалению, не могу сейчас показать на экране из-за недостатка времени, но вы тоже повеселились бы. А мы плачем, это просто ужас какой-то. У нас уже много лет не снимается летопись, хотя бы в виде киножурналов. По нашим исследованиям, статистическим данным, самый востребованный материал – это киножурналы. Хотелось бы каким-то образом поставить вопрос перед Министерством культуры Российской Федерации о возобновлении производства киножурналов в рамках государственного заказа. Темы, которые могут быть актуальными и которые не всегда или никогда не отражаются в телерепортажах, могли бы вместе с вами, с Союзом кинематографистов, предлагать мы. Это важно и нужно. Фильмы, созданные вами, передаются в электронном формате, на различных электронных носителях. Мы сейчас просчитываем финансово и ставим вопрос о том, чтобы все-таки то, что уйдет на вечное хранение, то, что является составной частью культуры России, хранилось на пленке. Потому что по всем исследованиям пленка – самый стабильный носитель информации на сегодняшний день.
И последнее. В следующем году нам исполняется девяносто лет. Будет проходить научно-практическая конференция «Аудиовизуальные документы: девяносто лет служения Отечеству». Официальные приглашения будут отправлены; пожалуйста, готовьтесь, нам будет, о чем поговорить и обменяться мнениями. (Аплодисменты.)
В.ДОЛОНЬКО:
Самое сложное во взаимоотношениях кинематографистов, которые живут в регионах, и власти, – то, что в областях не существует органа, которому было бы поручено заниматься вопросами развития кино. Более того, министерства культуры республик, краев и областей имеют прямой запрет на финансирование развития культуры. Если это обращение в Правительство не будет иметь место, то многие из блестящих проектов, о которых сегодня говорили, не сдвинутся с места. Я говорил об этом летом на «круглом столе» во время Московского кинофестиваля и услышал, что никто такого поручения давать не будет. Но позвольте, 25 ноября Правительство Российской Федерации приняло блестящий документ, который называется «Концепция развития академической музыки в Российской Федерации до 2025 года», где впрямую даны указания губернаторам. Поэтому мое первое предложение СК – вот эту лоббистскую деятельность осуществить. Вопрос номер два. Четыреста кинотеатров, которые будут построены в регионах, ровно через три года после окончания контракта на показ отечественной продукции станут неотъемлемой частью тех сетей, с которыми они призваны сейчас бороться. По одной простой причине – их кинут в море, в котором они не умеют плавать. У них ведь не будет базовых региональных центров в областях и потому не справятся, пойдут по самому легкому пути.
Второе предложение: наряду с этими кинотеатрами, может быть, отказавшись от десяти-двадцати точек показа в малых городах, сделать так, чтобы были построены зональные, окружные, областные или республиканские методические и организационные центры этой деятельности. Более того, чтобы к ним не относились как к новым, строящимся заводам, чтобы они не возникали ради пополнения валового национального продукта; они должны иметь не экономические задачи, а социальные. Следующий вопрос немного в сторону, но я хотел бы обратить внимание на высказывания Александра Артемовича Адабашьяна. Он сказал очень важную вещь: существуют противоречия не столько между зарубежным кино и отечественным, сколько между киноаттракционом и киноискусством. На мой взгляд, на первом этапе надо сделать замещение киноаттракциона настоящим кино. Кроме этих центров, о которых я говорил во втором пункте, нигде оно показано быть не может, потому что, если его окунуть в рыночные отношения, то мы просто потеряем этот ресурс, он не будет играть никакой роли абсолютно. И последнее. Здесь уже раз шесть прозвучало: «неигровое, телевизионное, документальное». Для того, чтобы этим заняться и в этом разобраться, необходима последовательная концепция развития документального кино.
В.ЭЙСНЕР:
Наверное, впервые за последние годы регионы, а это в основном документалисты, почувствовали, что ведется какая-то конкретная работа. Я это связываю именно с работой Ассоциации документального кино. С июля 2013 года разработан, запущен и действует сайт ассоциации; в газете «СК-Новости» ежемесячно выходит страница, посвященная документальному кино. Большая работа проведена. Галина Леонтьева говорила об отсмотре и, самое главное, анализе фильмов, созданных при поддержке Министерства культуры. Проводятся творческие встречи, «круглые столы». Но я хотел бы остановиться на проблемах, с которыми приходится сталкиваться, и на состоянии регионального кинематографа. Ситуация в регионах, можно сказать, аховая, очень драматичная, вопрос стоит о жизни и смерти регионального кино. Понимаете, исторически сложилось так, что киностудии подчинялись непосредственно Москве, Госкино. Это сделано сознательно в советское время для того, чтобы можно было критиковать региональные правительства и не зависеть от них финансово. Теперь, когда государственные киностудии прекратили свое существование, их продали, кинематографисты остались предоставленными самим себе. Каждый выживает, как может.
Подчеркиваю, в областных бюджетах никогда не было раздела «Кинематография» и вряд ли будет в обозримом будущем. Я буквально две недели назад разговаривал с министром культуры Новосибирской области. Cпрашиваю: «В Год кино, может быть, сделаем несколько фильмов по истории?». – «Нет, никакого кино, потому что на 146 миллионов бюджет урезали, и нам едва-едва хватает на библиотеки и дома культуры». В этой ситуации, мне кажется, нужно обратить внимание на наше министерство, здесь очень много вопросов. Почему из года в год получают финансирование студии, которые делают откровенную халтуру? Не могу понять, уже и статистика есть. Почему получают финансирование «режиссеры», которые не имеют профильного образования? Галина Леонтьева об этом говорила, я повторяюсь, но это вещи очень серьезные, понимаете? У нас есть экспертное жюри, оно работает, но нет прозрачности принятия решений, которые в конечном итоге принимаются келейно. В общем-то, ассоциация работает, и с каждым месяцем объем работы увеличивается. Но не все так гладко проходит. Здесь уже говорили о кинолетописи. Ассоциацией была разработана программа кинолетописи. Но как-то так получилось, что Олег Валентинович завернул ее, и вместо опубликования в «СК-Новости», обсуждения и, возможно, потом принятия, он выдал несколько рекомендаций по статистике, сметную стоимость киножурнала, количество зрителей. Не знаю, вряд ли это имеет отношение к кинохронике, о которой мы говорим. И еще. Никак не может решиться вопрос с консультантом, потому что надо вести сайт, вести ежедневную, регулярную работу, а все это делается на общественных началах, и, в основном, делает это Галина Леонтьева. Хотел бы еще, чтобы Алексей Вахрушев зачитал заявление документалистов именно по всем этим проблемам.
А.ВАХРУШЕВ:
Письмо большое и во многом повторяет то, о чем уже говорилось, поэтому я зачитаю два абзаца и, собственно, проект решения пленума, который мы предлагаем. Письмо подписано несколькими десятками режиссеров документального кино, которые входят и в Гильдию неигрового кино и телевидения, и в Ассоциацию документального кино СК России, и в Комиссию неигрового кино СК России. Здесь вопросы, которые нас всех объединяют, и мы заинтересованы в том, чтобы они были услышаны и Союз нас поддержал. «Одним из главных факторов стагнации отрасли стало резкое сокращение финансирования неигрового кино и заметное уменьшение количества по-настоящему художественных авторских работ, которые становились бы событиями культурной жизни страны. При этом значительная часть бюджетных средств, выделяемых Министерством культуры РФ на производство неигрового кино, фактически передается телеканалам и расходуется на финансирование рядового телевизионного контента.
Мы убеждены, что подобное смещение акцентов и перераспределение средств приведет к гибели отрасли (ну, собственно, она недалеко), полному распаду профессиональной среды, утрате неигровым кино своей культурно-эстетической и мировоззренческой функции в угоду сиюминутным информационным и пропагандистским задачам, с которыми ТВ вполне справляется самостоятельно. Это отнюдь не отменяет необходимость поиска новых форм сотрудничества с телевидением, прежде всего, как с одним из важнейших каналов распространения документального кино. Просим включить в решение пленума Правления следующий пункт: «Правление СК России выражает свою обеспокоенность в связи с недофинансированием отечественного неигрового кино и просит Министерство культуры Российской Феде- рации отменить требование обязательного предоставления рекомендательных писем от телеканалов, не финансировать доку- ментальное кино по остаточному принципу, а также минимизировать финансирование телеканалов и телевизионных проектов, прежде всего, телесериалов и циклов телепередач, из бюджета, выделяемого на производство неигровых национальных фильмов». (Аплодисменты.)
О.ЛЮБИМОВА, советник министра культуры по неигровому кино: Здесь прозвучал ряд вещей, на которые можно хотя бы попытаться ответить. Что касается телевизионной справки. С этого года, по всей видимости, будет существовать документ, где кинокомпания, продюсер или автор должны развернуто представить свое видение, как их творение, их картина будет реализована после того, как закончится монтаж и фильм будет сдан. Либо это какое-то эфирное существование, потому что мы не можем полностью отказаться от телевизионного показа и сделать так, чтобы документальные фильмы никто не видел, либо это фестивальная картина, либо другие предложения по тому, как автор или продюсер видят прокат своего неигрового детища. Это первое. К тому, о чем говорила Галина Петровна. Было создано профессиональное экспертное сообщество.
Мне хотелось бы сказать огромное спасибо Гильдии неигрового кино и телевидения, которая в этом году трудилась просто стоически. Все, что было снято в прошлом году, комиссия отсматривала на безвозмездной основе. Профессионалами внутри сообщества составлен рейтинг. Многие с ним не согласны, это действительно так. Но мне кажется, противоречия возникли, в основном, по первым двадцати пунктам – кто лучший. С моей точки зрения, для министерства в первую очередь важно, кто худший, отсеять брак, что было плохо, что непрофессионально, и сделать свои выводы. Экспертная комиссия свою задачу выполнила, и это очень важно. Что касается экспертной комиссии по заявкам, я озвучиваю не свою позицию – это инициатива министра. Он говорил, что с этого года действительно нужно менять регламент. Предлагайте, создавайте, давайте обсуждать, давайте попробуем внести какие-то изменения. Несмотря на тяготы этого года, тем не менее, министром было озвучено, что, возможно, труд экспертов будет оплачен.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
А почему вы говорите только о Гильдии неигрового кино и телевидения?
О.ЛЮБИМОВА:
Простите, пожалуйста, возможно я не права, что упомянула только гильдию, просто гильдия проводила эту акцию.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Эту работу с 2013 года проводит Ассоциация документального кино СК России.
С.МИРОШНИЧЕНКО:
Для всех нас, для документалистов, очень важно сейчас объединить усилия. Если мы хотим чего-то добиться, мы, естественно, должны найти какой-то компромисс во взаимоотношениях. У нас три организации на самом деле. Нужно найти возможность сотрудничать, иначе мы не добьемся того, чего хотим. Есть такая теория – «разделяй и властвуй». Вот мы сейчас – три организации, и все ходят с бумагами. Мне кажется, что нам надо найти какую-то общую платформу и продвигать то, что нам необходимо, иначе Министерство культуры не будет нас слушать. Тем более, что Союз – это объединяющее начало, и мы должны быть все вместе. Думаю, нам надо вспомнить, почему возникли такие проблемы. Мы потеряли студии. Почему сейчас усилилось игровое кино, почему такие сильные фильмы стали выходить? Потому что появились так называемые студии-мейджоры, появились крупные продюсерские структуры, которые объединили усилия многих творческих работников. Я не говорю, что надо все подминать под студии-мейджоры, но надо сохранить оставшиеся, раз на приватизацию поставлен уже «Лендок», ЦСДФ только де-юре существует, де-факто его нет.
У нас нет крупных компаний, в которых варится бульон творчества, где есть редакторы, сценаристы, режиссеры, где происходит то, что происходит сейчас в крупных игровых корпорациях. Почему у министра возникла идея завязывать нас на телевидение? Не потому, что он что-то там себе решил, а потому, что он решил как-то обезопасить себя в смысле качества продукта. Давайте быть честными – у нас сейчас подаются заявки на конкурс, где написано: «монозвук». Вы где, в каких кинотеатрах хотите это показывать? А какого цвета у нас картины?
— ОТК-то нет. (Реплика из зала.)
С.МИРОШНИЧЕНКО:
ОТК нет, а на телевидении оно есть. Необходимо подумать о том, что, может быть, надо восстановить студии в регионах. Вот сейчас только что Новосибирскую студию продали. И, к сожалению, мощный союз, который там есть, состоящий из Шиллера, Эйснера, Соломина и других, не смог защитить ее. Я был на собрании по поводу Свердловской киностудии, оно проходило на «Мосфильме» в присутствии Карена Шахназарова, Станислава Говорухина и Народного фронта, когда защитили киностудию, отодвинули приватизацию на два года. Там же мы узнали и о том, что Ростовская студия была продана за 50 млн рублей при ее стоимости в 150 млн, и здание было снесено. Сейчас нам, документалистам, надо объединиться, постараться создать общую платформу, которая нам всем необходима, стараться не толкаться в прихожей. Это бесполезно. Надо найти в себе силы сотрудничать и добиться хотя бы каких-то ответов от Министерства культуры, не обижая его, не оскорбляя постоянно.
Е.ГРИГОРЬЕВ:
Я представляю как раз ту самую Гильдию неигрового кино. Женя Григорьев меня зовут. Я окончил ВГИК, у меня есть профильное образование. Я хочу просто всем вам сказать про цифры, которые существуют в отрасли, про то, на каком свете мы вообще находимся. Если эти цифры – они, кстати, есть в Минкультуры – откроет министр, то нас, в общем, можно закрывать. 53% правообладателей в 2013 году не реализовали права на свои картины; 53% того, что мы снимали, лежит на полке, то есть это государственные деньги, потраченные в никуда. Поставьте себя на место министра, и поймете, как мы выглядим. Я согласен и с Галиной Петровной: действительно, нужно разрабатывать регламент, это сильно понизит температуру в нашей больнице, потому что это больница. Мы ведь здесь спорим за 430 миллионов в 2013 году и за 300 миллионов в этом году, помноженные на курс доллара. Мы упали. Если говорить о том, сколько сейчас камер формата Full HD работает в России, по независимым оценкам в нашей отрасли – 100-150 камер на девять часовых поясов. Мы куда собрались? А если оценивать ситуацию, в которой мы оказались, а мы здесь зависим от импорта – и от Canon, Sony, Atari на сто процентов, – то улучшения нам ждать неоткуда. Мы должны действительно объединиться и сделать «дорожную карту» развития отрасли, о чем мы с Олегом Ивановым постоянно говорим, и в ней предложить, на что мы готовы ради общества за государственные деньги. Потому что мы сейчас говорим об отношениях «я и Минкультуры». Мы ради кого работаем? У нас проката нет, двадцать шесть киноклубов, мы смотрим на телевизор, а телевизор нас не возьмет. И давно пора говорить о том, что неигровое кино никогда не выйдет на самоокупаемость, это искусство. Давайте относиться к себе как к театру. Простой вопрос, который я задаю каждому из документалистов: сколько у нас должно производиться фильмов? – ставит в тупик. Вопрос, каких фильмов, ставит в тупик, какой продолжительности, как должен рассчитываться бюджет. Сейчас бюджет, чтобы вы понимали, рассчитывается от количества минут, а не от замысла. Согласитесь, дичь. И нужно обо всем об этом договариваться, мы для этого собрались, а не для того, чтобы выяснять, кто лучше, кто хуже. Я согласен с Сергеем Валентиновичем, давайте мы как-то соберемся, сделаем регламент ручками и предложим его Минкультуры.
Н.МИХАЛКОВ:
Я так понимаю, есть несколько организаций, компаний. Не берусь говорить за всех, мое личное мнение ни на что не претендует. Забудем, что я руководитель Союза, вот лично я всю эту работу – объединительную, деловую, объяснительную и практическую – поручил бы Евгению Григорьеву, молодому, умеющему, знающему технологии, слышащему своих коллег разного возраста, деятельному, отвечающему за свои слова. Я первый раз в жизни его вижу, но я хорошо слышу и понимаю, что, допустим, прав Клим Анатольевич: говорим, говорим, говорим… Я вспоминаю слова моего героя из «12»: «И так всюду». Если бы я мог без голосования и без общего решения сделать это единолично, я попросил бы Евгения взять на себя ответственность и труд договориться со всеми, с кем можно договориться, с кем нет, не договариваться, но делать дело. Потому что невозможно быть любезным и любимым всеми. Но вот его энергия, молодость и абсолютно осознанное понимание того, о чем идет речь, необходимы нашему сообществу, чтобы не расползаться в разные стороны и не формулировать, не шифровать пустоту… Правда, Евгений, я не знаю, как решит сообщество кинодокументалистов, но я от своего имени просил бы вас этим заняться. Если бы я спрашивал, то с вас, чтобы вы сказали: «Я беру на себя это дело». А если у вас не получается что-то, сказали, что не получается, почему не получается. Из всего того, что сказано и зачитано, мы составим письмо в Министерство культуры и получим какой-то ответ, так сказать, удобоваримый, устраивающий нас, – не имеет значения. Я хотел бы видеть конкретного человека, чтобы руководству Союза, и мне в частности, было проще и яснее понимать проблему.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Cчитаю, как документалист, как человек, который занимался неигровым кино в СК СССР, РСФСР и Российской Федерации, что такое решение принимать нельзя. Во-первых, нет трех организаций документалистов. Так называемой Комиссии неигрового кино не существует уже много лет, она не работает, это все сказки и разговоры. Мы знаем, что такой комиссии нет. Есть Ассоциация неигрового кино, которая была создана решением пленума СК РФ в 2013 году. Они заработали вовсю, им нужно помочь. А что касается Гильдии неигрового кино и телевидения, у меня вопрос. Эту гильдию учреждали в свое время Союз кинематографистов России и Фонд Культуры. Спросите сейчас, где эти учредители. После 2013 года поменялись уставные документы и все прочее. Это несерьезно, это раскол в кинематографическом сообществе. Фраза, одна лишь фраза: «мы с Олегом Валентиновичем»… Что значит «с Олегом Валентиновичем», когда есть ассоциация? Какое имеет отношение к этому Олег Валентинович? Почему совещания, связанные с работой с Министерством культуры, проходят не в стенах Союза кинематографистов, который был инициатором всего этого дела, а где-то? У этой гильдии адрес, между прочим, Союза кинематографистов. И вот возник этот разговор. Но если мы сейчас примем решение по вашему предложению, то начнется раскол в документальном кино. Нам этого еще не хватало!
Е.ГРИГОРЬЕВ:
Спасибо, Никита Сергеевич, за предложение. Первое. Гильдия как была учреждена в 2001 году, так и существует. Мы сменили организационно-правовую форму на ассоциацию, потому что законодатель оставил для профессиональных союзов только одну форму — ассоциацию. Если бы мы не сменили ее в прошлом году, то просто перестали бы существовать, это правда. Второе. Думаю, неважно, кто возглавит объединительный процесс. Я поддерживаю Сергея Валентиновича Мирошниченко в том, что никакого раскола быть не должно; надо договориться, у нас куча вопросов для дискуссий. Я член Правления СК уже четырнадцать лет. Пришел к Олегу Иванову и стал решать с ним вопросы, потому что они не решались по-другому. И мы сделали этот отсмотр, нет никаких конфликтов.
Н.МИХАЛКОВ:
С одним человеком проще договариваться. И вопрос не в том, кто первый, кто главный. Я совершенно уверен, что в этой ситуации история в одних руках – это есть ответственность. Выступили пять человек по поводу документального кино, и практически все говорили об одном и том же – это интересы документального кино. В конце концов, мы же должны как-то двигаться. И молодых ребят двигать в руководство, не для того, чтобы они гребли под себя, а для того, чтобы они выполняли работу, которую сегодня трудно выполнить, находясь в разных весовых категориях и в разных организациях. Я только это имел в виду. Поэтому, Клим Анатольевич, совершенно не согласен, что это путь к расколу, наоборот. Поручить дело пяти людям – вот это путь к расколу.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Никита Сергеевич, вы, может быть, не слышали, когда выступал советник министра культуры по неигровому кино. Я впервые услышал о такой должности, она так спокойно сказала: «Мы работаем с Гильдией неигрового кино и телевидения, с Григорьевым»… Второе: Григорьев говорит о том, что «мы с Олегом Валентиновичем, пятое-десятое». Значит, получается, что инициатор всего этого, Ассоциация документального кино, неизвестна советнику министра по неигровому кино. Она знает только гильдию. Пусть собираются, решают.
С.ГОЛОВЕЦКИЙ:
По поводу яблока раздора, что нас ссорит. Интересы документалистов, разумеется, крутятся вокруг денег, на которые делается документальное кино. Вокруг государственных денег. На пленуме в 2013 году было принято решение создать комиссию по отсмотру всей продукции на основе ассоциации. Что делает Минкультуры? Оно принимает решение: давайте смотреть, и в качестве партнера принимает не Союз, который это инициировал, а гильдию, которая вышла из Союза, и туда текут деньги, Минкультуры регулярно выделяет деньги для работы гильдии. Там не только волонтерство. Евгений, вы же ездите не за свой счет… Можно задать законный вопрос, почему Минкультуры в качестве партнера для диалога в первую очередь выбирает гильдию, а не Союз кинематографистов?
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Вот и я о том же говорю.
Е.ГРИГОРЬЕВ:
Вся оцифровка и размещение на портале происходят на безвозмездной основе. Я лично этим занимаюсь. Минкультуры объявило конкурс на организацию показов отобранных фильмов, и мы его выиграли в этом году. Двадцать фильмов, сейчас идет последняя неделя показов, идут в двадцати городах. Точно так же это может делать любая другая организация. Просто мы придумали эту программу, у нас есть зарегистрированное СМИ.
Гильдия никогда не выходила из Союза, потому что это невозможно. Союз – папа, учредитель, он никуда не исчезает. Любому человеку, хоть как-то знакомому с учредительными документами, это известно. Есть сайт, на котором можно это посмотреть, Единый государственный реестр. Все довольно просто. Мы – общественная организация, существующая на взносы, точно так же, как Союз.
Н.МИХАЛКОВ:
Ребята, дело в том, что есть вещи принципиально важные. А есть вещи, принципиально неважные. Допустим, возвращение «Репино» в Союз – это принципиальная вещь, потому что «Репино» стоит просто на грани катастрофы, на грани исчезновения и отдачи в бандитские руки. Через Союз отдают деньги? Не через Союз, через гильдию. Это документалисты России, братцы. «А почему не через Союз?» – вот с этого начинается раскол. Мне кажется, нужно создать рабочую группу. Почему я сказал про Евгения? Потому что я услышал новую энергетику, я ее почувствовал. Ну, в конце концов, неужели так трудно договориться о том, чтобы ваши усилия были бы объединены? Это так, мне кажется, естественно. И разговора о расколе даже быть не может. Профессионализм в решении вопросов – принципиально важная вещь. Абсолютно убежден: вы не будете каждый тянуть одеяло в свою сторону, а договоритесь на правильном и единственно верном решении в интересах документального кино. Все будет нормально, и Союз вас поддержит, гильдию ли поддержит он или другую организацию. Нам это важно. Союз потому и выжил, что он не тянул все время одеяло на себя… Cчитаю, мы должны создать общую комиссию и спокойно работать; убежден, что это будет правильно.
О.ИВАНОВ:
Поскольку мы подвели черту под затянувшимся обсуждением, прошу… Нет, давайте закончим. Да, давайте про постановление поговорим.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Олег Валентинович, мы обсуждаем очень важную для нас вещь. Вы понимаете, что ситуация уже далеко зашла? Проблемы копятся давно и их уже очень много, это надо как-то решать. С вами очень сложно договориться, я не знаю, по какой причине.
О.ИВАНОВ:
Я не имею от вас даже проекта постановления. Мое предложение – в постановление включить один-единственный пункт: создать единую рабочую группу и подготовить регламент работы Экспертного совета Минкультуры и другие инициативы Союза по развитию неигрового кино в рамках этой рабочей группы. Мы просили бы также включить в ее состав Ольгу Любимову. У меня нет проекта этого постановления. Поскольку Клим Анатольевич сказал, что ассоциация готовила вопрос, я делаю вам рабочее замечание по поводу подготовки постановления о неигровом кино, степени подготовки этого вопроса.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Письмо, которое зачитал Алексей Вахрушев, — это решение не какой-то группы, это решение всех документалистов.
О.ИВАНОВ:
Мы это обсудим с рабочей группой, потому что это вопросы, которые касаются уже более конкретных отношений с Министерством культуры.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Это то, что уже обсуждалось.
О.ИВАНОВ:
Еще раз повторяю, голосуем за то, чтобы включить единственный пункт в решение по этому вопросу, итак: создать единую рабочую группу и подготовить регламент работы Экспертного совета Минкультуры и другие предложения Союза по развитию неигрового кино в рамках этой рабочей группы.
Постановление принято при трех воздержавшихся.
Мы переходим к вопросу №4, «Об исполнении бюджета на 2015 год и о бюджете на 2016 год».
В.ТОНКИХ:
Итоги 2015 года. Фактические доходы, которые мы получили, – 197,5 млн. рублей, превысив запланированные на 55 миллионов рублей. Постатейно, основные позиции. Членские взносы, как планировали, так и собрали – чуть больше 2 млн. рублей. В этом году, благодаря усилиям Никиты Сергеевича, пришла спонсорская помощь из банка «ВТБ» – 50 млн. рублей. Это непросто было сделать, потому что в стране тяжелое положение. Огромная благодарность Попечительскому совету, банку и Никите Сергеевичу. (Аплодисменты.)
Целевые субсидии из Минкультуры в этом году составили 37 млн. рублей. Доходы от коммерческой деятельности получились несколько более высокими, чем планировали – более 58 млн. рублей. 4 млн. с лишним рублей процентных доходов мы собрали от депозитов в банках. Существенный доход СК в этом году получил, опять же, усилиями Никиты Сергеевича и Исполнительной дирекции. Этот доход связан с началом реализации инвестиционного проекта по реконструкции Дома ветеранов кино. Пришло 50 млн. рублей. Весной они нас просто спасли, потому что ситуация была действительно критической, из «ВТБ» помощь пришла уже под осень. Выполняя решение майского пленума, – если помните, на нем было принято решение о реконструкции Дома ветеранов кино и Дома творчества «Болшево», – мы провели работу с Правительством города Москвы, Москомархитектуры, Департаментом природопользования, префектурой Западного округа, управой района «Матвеевское», НИПИ Генплана с тем, чтобы получить разрешение на строительство на территории Дома ветеранов к июню 2016 года. От инвестора к нам должны прийти 300 млн, которые пойдут частично на реконструкцию, частично на доходы Союза кинематографистов. Заранее надо будет, подготавливаясь к строительству, позаботиться о тех, кто проживает в Доме ветеранов кино. Мы сейчас этим занимаемся.
Теперь о расходах. Расходы на целевые программные мероприятия составили 100,609 млн. рублей. Они превысили запланированные на 20 млн. Это произошло за счет увеличения расходов на материальную помощь, которая выросла на 1,3 млн; оплата ритуальных услуг составила 2,3 млн. рублей. Знаете, за шесть с лишним лет моей работы самый тяжелый выдался год, и никакими деньгами это не измеришь… На 2 млн. рублей больше выдали стипендий и субсидий; возросли, в связи с повышением тарифов, расходы на издание газеты «СК-Новости». На 13 млн больше мы израсходовали на инвестиционную деятельность. Но это, в свою очередь, принесло 50 млн, и в следующем году принесет, как я уже говорил, гораздо больше. Зато снизились административно-управленческие расходы на 5 млн, составив 96,5 млн рублей. Немного вырос фонд заработной платы. Проведен ремонт помещений Московского отделения, архива и др.; обновлен сайт Союза; произведено техническое обновление Большого зала Дома кино, установлено новое звуковое и световое оборудование, проведены противопожарные мероприятия. В целом, подводя итоги года, можно сказать: это был тяжелый год, но мы его прошли стабильно. Расходы и доходы примерно равны; удалось сохранить финансовую «подушку» в 45 млн. рублей, которые мы имеем на сегодняшний день на остатке счетов СК.
О проекте бюджета на 2016 год. Остаток на счетах – 45 млн. Доходы от взносов планируются такие же, в 2 млн. Спонсорскую помощь надеемся увеличить до 100 млн. рублей. Мы с Никитой Сергеевичем уже побеспокоились об этом, соответствующие документы в банк «ВТБ» и Попечительский совет оформлены и уже пошли. Доходы от коммерческой деятельности планируем увеличить до 60 млн рублей за счет более активной работы Дома кино и арендаторов. Доходы от реализации инвестиционных проектов непосредственно от Союза, для Союза планируются в размере 100 млн. рублей, плюс отдельное финансирование, реконструкция Дома ветеранов кино за счет инвестора и Дома творчества «Болшево». Реконструкция «Болшево» тоже может начаться в следующем году, так как за последние дни нам удалось продвинуться в работе с инвестором и властями города Королева. Непростой вопрос, но мы подходим к заключению инвестиционного соглашения. С Центральным домом кинематографистов ведем сейчас работу по двум направлениям. Первое: мы хотели бы разделить адрес и убрать статус объекта культурного наследия с части самого кинотеатра. Затем осуществить инвестиционный проект. В то же время, в декабре, мы провели ряд встреч, и сейчас идет разработка проектной документации на то, чтобы пошагово попробовать своими силами, если нам не удается найти инвестора, сделать кардинальную реконструкцию. Мы готовы начать с Большого зала Дома кино, входной группы и фойе. Эту реконструкцию сейчас считают, она не должна превышать 30-40 млн рублей – предел, на который мы могли бы решиться, взяв связанный кредит, начать проектное финансирование. Зал будет работать как Центральный дом кинематографистов, и в то же время там будет организован серьезный кинопрокат с тем, чтобы зарабатывать деньги более активно. В целом доходы в 2016 году планируются в размере около 300 млн, расходы – в размере 226 млн. В основном, эти показатели по расходам соответствуют 2015 году, но с изменениями. Есть предложение увеличить расходы по материально-технической модернизации функциональных помещений Дома кино с целью увеличить отдачу его помещений. Предлагается увеличить расходы на молодежную, информационную, редакционно-издательскую деятельность. Необходимо предусмотреть расходы на возвращение в собственность Союза кинематографистов Дома творчества «Репино». Планируем увеличить зарплату, если на это сегодня будет решение, сотрудников СК в среднем на 5 тыс. рублей каждому сотруднику. Исходя из сегодняшнего разговора, также есть предложение включить увеличение финансирования регионов до 5 млн рублей, потому что 2,5 млн, как показала практика, нам не хватает. В этом году на регионы было истрачено более 5 млн рублей.
А.СТЕФАНОВИЧ:
Контрольно-ревизионная комиссия провела проверку финансово-хозяйственной деятельности Союза и исполнения бюджета за 2015 год. Не буду утомлять вас цифрами. Результаты работы комиссии за этот год можно считать успешными. Рекомендуем поддержать отчет исполнения бюджета на 2015 год. Также рассмотрен подготовленный Исполнительной дирекцией проект бюджета на 2016 год. Отмечено, что проект, с учетом итогов прошлого года, вполне реалистичен. Рекомендуем поддержать этот бюджет на пленуме.
О.ИВАНОВ:
Есть предложение принять сразу два постановления. Первое касается утверждения отчета об исполнении бюджета 2015 года и планового бюджета на 2016 год, а второе связано с тем, что мы обязаны утвердить на пленуме отчет Контрольно-ревизионной комиссии. Кто за это предложение, прошу голосовать мандатами.
Постановления приняты единогласно.
Следующий вопрос – «Об утверждении штатного расписания аппарата Союза кинематографистов». Мы с Секретариатом предлагаем сократить штат на три единицы, они у нас были вакантными, до 101 человека. Это означает, что у нас есть три блока сотрудников. Один из них имеет отношение к аппарату Союза, в него входят все наши подразделения, отделы. Дальше – блок Исполнительной дирекции, куда мы включаем бухгалтерию, саму Исполнительную дирекцию и эксплуатационные службы. И третий блок – сотрудники, занятые в Доме кино. Мы в штатном расписании предложили разделить их на три отдела: творческий, организационно- договорной и материально-технического обеспечения. Никаких других глобальных изменений в штатном расписании мы не предлагаем. Ввиду того, что средняя заработная плата у нас в Союзе была примерно 22,5 тыс. рублей, соответственно, наше предложение состоит в том, чтобы увеличить заработную плату всех сотрудников на 5 тысяч, так, чтобы довести средний уровень заработной платы примерно до 27 с чем-то тысяч.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Мы предлагаем внести в штатное расписание сотрудника, который обеспечивает координацию работы с Ассоциацией документального кино.
О.ИВАНОВ:
У меня было такое предложение. Мы рассматривали его вместе с организационным секретарем, и обсуждали на секретариате. У нас не все гильдии имеют консультанта. Тринадцать гильдий и четыре подразделения, такие, как Ассоциация, Комиссия неигрового кино и так далее. На весь этот состав количество консультантов меньше, поэтому есть консультанты, которые работают, обслуживая несколько гильдий одновременно. Наше предложение организационному секретарю состояло в том, чтобы перераспределить обязанности. Все, что необходимо ассоциации, должен выполнять один из консультантов при частичном увеличении его нагрузки.
Если это повлечет излишнюю занятость, мы просто предусмотрим доплату. Заводить новую штатную единицу притом, что у нас есть в штатном расписании консультант, который ведет Комиссию неигрового кино, мы сочли нецелесообразным. Я рассказал о предложении от аппарата, мы это предложение обсуждали.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Скажите, пожалуйста, а что значит «мы»? Кто решает, кто обсуждает это? Секретариат не обсуждал, рабочий секретариат не обсуждал. Кто «мы»? Впервые у нас появляются советники и референты, советники кого, референты кого? Есть консультанты, вот и советуйтесь с ними по всем вопросам. Есть масса отделов, какие советники, какие референты?
О.ИВАНОВ:
Ставка советника в штатное расписание СК была включена Сергеем Владимировичем Лазаруком, он пригласил меня на эту должность. Я стал первым советником в Союзе кинематографистов в штатном расписании. Мы с Сергеем Владимировичем договаривались о том, что я, как аналитик, как киноэксперт, выполнял эту работу в интересах СК, находясь на ставке советника. Когда я переместился на должность первого заместителя председателя, то пригласил на эту работу Алексея Георгиевича Чернова и попросил его выполнять те же самые обязанности, которые я выполнял бы по отношению к Лазаруку. По всему, что связано с аналитикой и с нашим информационным развитием, по тому, что связано с созданием баз данных и так далее, и ни в одном отделе, который существует сегодня, специалиста нет. Алексей – выпускник Московского государственного университета, у него большой опыт работы в компаниях, связанных с информатизацией. Я не принимаю никаких вопросов о привлечении сотрудников, потому что в штатном расписании необходимы такие должности. Ставка советника номер два создана потому, что мы в этом году впервые начали проводить недели российского кино за рубежом. Я пригласил на должность советника по международному сотрудничеству Марию Лемешеву, главного редактора журнала Hollywood Reporter. Она целиком выполняла эту работу и возглавляла Неделю российского кино, которую мы провели в ноябре в Мумбаи. В следующем году мы хотим провести не менее пяти недель кино; в их организации будет принимать участие непосредственно наш международный отдел.
В штатном расписании имеется должность референта, которая появилась еще до моего прихода в Союз. На эту должность Сергеем Владимировичем Лазаруком была приглашена Кира Румянцева. Он рассказал мне о том объеме обязанностей, которые, как он предполагал, Кира будет выполнять. Кира полноценно включилась в работу Союза, связанную с подготовкой тех или иных документов, текстов и так далее. Их чрезвычайно много, не только с технической точки зрения; некоторые материалы нужно готовить на уровне референта. Я не считаю также, что есть что-то сверхъестественное в том, что в аппарате Союза присутствует ставка референта. Я ответил на вопрос?
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Да. Мы еще раз посоветовались. Ставка, о которой мы договаривались с Сергеем Лазаруком, была вами отозвана. Пускай она принадлежит отделу по регионам. Мы работаем с регионами, пусть она останется закрепленной за нами, и мы, таким образом, решим эту проблему.
О.ИВАНОВ:
Хорошо, я не возражаю. Прошу голосовать за предложенное штатное расписание.
Штатное расписание принято единогласно.
Переходим к «Разному». Здесь совсем немного вопросов. Мы должны пленумом утвердить список кинематографистов, которые проживают в Крыму и были приняты…
Н.МИХАЛКОВ:
Одну секунду, это неправильно. Я считаю, что мы находимся здесь для разговора. (Читает записку.) «Никита Сергеевич, просим вас о личной встрече. К сожалению, накопилось очень много проблем. Информация, которая была озвучена сегодня, не совсем достоверна». Ребята, я не принимаю этого. Если есть недостоверная информация, то скажите, какая достоверная. Почему вы думаете, что вот мы закончим, потом с вами встретимся, и вы мне скажете правду? Зачем тогда мы собираемся, что за Союз такой? Вот это раскол.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
А давайте я скажу, чтобы вы рот нам не закрывали, давайте будем говорить.
Н.МИХАЛКОВ:
Пожалуйста.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Мы все готовы объединиться. Мы готовы решать вопросы документального кино, собираться вместе. Мы это уже делали не раз и знаем, чего хотим добиться. Почему произошла такая ситуация? Мы все прекрасно знаем, что у нас есть Союз кинематографистов, есть гильдии. Что такое Гильдия неигрового кино? Это самостоятельная общественная организация, в которой есть члены Киносоюза, которые вышли с протестом, часть членов Союза, часть людей, которые вообще не принадлежат ни к какому союзу. У Олега Валентиновича просто какая-то странная, навязчивая идея затащить эту организацию в Союз. Олег Валентинович, у нас был с вами разговор, вы сказали: «Пусть Гильдия будет в Союзе», на что у меня был вопрос: «А вы знаете, что в Гильдии не все члены Союза? Там есть Киносоюз, есть люди, которые придерживаются других политических или творческих ориентаций. Они уже выразили свою точку зрения, сказав: «Нам с Союзом не по дороге». Часть людей вообще ни в каком союзе не состоит».
Н.МИХАЛКОВ:
Друзья, вопрос поставлен правильно, и нам надо его обсудить. У вас проблемы с теми, кто с вами не согласен или живет по другим законам и разрушает Союз? Так скажите, кто это, найдите форму, которая позволит объединиться здоровым, нормальным силам. Невозможно за спиной этому давать, этому не давать… Все время будет состояние кипения, все время. Давайте остынем. Есть идея создать этот самый совет. Соберитесь, пригласите руководство Союза. Люди, которые являются членами Союза, занимаются документальным кинематографом, молодые ребята, которые разделяют вашу точку зрения, объединитесь. Договоритесь. Если государственные деньги, идущие на документальное кино, уходят, и вы видите, что они уходят не туда, вы должны об этом разговаривать друг с другом. Это сложно. Сложно договориться, и я убежден, что, в основном, всем, кто здесь сидит, с Манским договориться невозможно. Ну, так, значит, не надо Манского. Поймите, это нельзя сделать за спиной. Вы должны выразить свою точку зрения: «Мы не хотим иметь дело с тем-то и с тем-то потому-то и потому-то». Это ваше право. Вы – профессиональное объединение творческих работников великого российского документального кино, вы имеете полное право добиваться того, чего хотите, и мы вам поможем… Но это не повод для того, чтобы все время находиться в состоянии истерической борьбы. Совершенно убежден, что вашу точку зрения совершенно спокойно и правильно разделит Евгений. Если нет, надо договариваться, но я думаю, что он разделит. Мы можем помогать конкретике, а не вообще. Я приму любое ваше решение, буду помогать вам, как могу, но просто мне очень не хочется, чтобы все время звучало это «волшебное» слово «раскол». Я его не вижу.
Г.ЛЕОНТЬЕВА:
Нам не нужен раскол.
С.ГОЛОВЕЦКИЙ:
Дело в том, что Гильдия, к сожалению, очень долгое время представляла не интересы Союза, а интересы людей, которые вышли из Союза. И вдруг решила, что именно она будет представлять документалистов СК России в Министерстве культуры.
Н.МИХАЛКОВ:
Вы друг с другом договоритесь, ребята. У меня нет идиосинкразии к Гильдии – ах, они ушли… Обратите внимание, люди, которые ушли из Союза, перешли в другой, враждебный для нас… Они пренебрежительно к нам отнеслись, и, тем не менее, они обращаются к нам за помощью, и мы им помогаем. Они ничего не делают для своих, для стариков, они делают только для себя. Но когда им плохо, тем же старикам, которых они, так сказать, замухлевали, мы помогаем. В данном случае, договоритесь. Это возможно. Не надо из этого выстраивать баррикаду для себя самих же.
С.МИРОШНИЧЕНКО:
Первое. Гильдию создавал наш Союз, так же, как и «Лавр» создавал наш Союз. Просто нашелся хитрый человек, который сумел манипулировать документами. Это был Виталий Всеволодович Манский. Гильдию создавали, когда были все гильдии – операторская, сценарная и прочие. Мы создавали Гильдию именно как организацию; я создавал – не кто-то, я как секретарь Союза, и пробивал это на cекретариате, и Никита Сергеевич это знает. Так что вы выдумываете? Часть людей, молодых, хочет сотрудничать с Союзом, зачем нам их отталкивать? Давайте объединимся, давайте пробивать общее.
Н.МИХАЛКОВ:
Вот!
О.ИВАНОВ:
Мы находимся сейчас в шестом пункте повестки дня. Первое: список кинематографистов, проживающих в Крыму и принятых в члены Союза выездной сессией Приемной комиссии. Мы обязаны на пленуме этот список утвердить. Позвольте не зачитывать фамилии, в этом списке девять человек. Они – организаторы производства, режиссеры, педагоги, киножурналисты. Предлагаю утвердить это нашим решением.
Второе. О создании Смоленского областного представительства общероссийской общественной организации. Есть предложение принять постановление о том, чтобы создать Смоленское областное представительство нашей организации и назначить руководителем этого представительства Быкова Александра Владимировича.
Третье. О создании представительства нашего Союза в Республике Адыгея. Предлагается создать представительство Союза и назначить руководителем представительства Нагаплева Аскарбия Нуховича.
Три постановления. Если нет возражений, позвольте, я поставлю их на голосование.
Постановления приняты единогласно.
Н.МИХАЛКОВ:
Я все-таки хочу довести до логического финала предыдущий вопрос. Хочу услышать дату, когда документалисты соберутся для того, чтобы решать свои проблемы. Я прошу вас договориться друг с другом, определить дату и сообщить в Секретариат Союза, когда вы собираетесь и когда Секретариат Союза получит от вас информацию, консолидированное решение. Потому что время очень конкретное, оно не терпит шифрования пустоты, вялости и незаконченности. Я сейчас не прошу ответа, но дайте нам знать, когда вы собираетесь, чтобы мы понимали, чтобы могли сказать: ребята, три дня прошло, а вы нам ничего не ответили. Договорились?
О.ИВАНОВ:
В адрес пленума поступило письмо. «Прошу передать и озвучить сердечную благодарность, лично мою и многих актеров, особенно старшего поколения, руководству Фонда помощи ветеранам кино «Урга – территория любви», президенту Михалкову Никите Сергеевичу, исполнительному директору Лаврентьеву Климу Анатольевичу за неоценимую помощь в крайне сложных ситуациях со здоровьем и экстренной необходимостью дорогостоящих операций. Уважаемый Никита Сергеевич, если бы вы не создали этот фонд, мы бы многих наших коллег просто потеряли. Спасибо, огромное спасибо. Старший консультант гильдии, заслуженный работник культуры Валерия Гущина». (Аплодисменты.)
Валерия Александровна, как вы знаете, сейчас находится на лечении. Пожелаем ей здоровья. Спасибо ей за такое письмо.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Просьба принять постановление СК России войти в состав учредителей Северокавказского открытого фестиваля документального кино и телевизионных авторских программ «Кунаки». Есть обращение. Фестивалю десять лет, у него как-то потерян авторитет; он просит, чтобы мы вошли в состав учредителей.
Постановление принято единогласно.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
В связи с многочисленными заявлениями о прекращении в Москве оказания первичной медико-санитарной и медицинской помощи членам СК России и просьбами о сохранении права медицинского обслуживания для ранее прикрепленного контингента кинематографистов за медицинскими учреждениями, построенными в Москве за счет средств СК СССР на земельных участках СК СССР, пленум восьмого и девятого созывов Общероссийской общественной организации «Союз кинематографистов Российской Федерации» постановляет: просить Правительство Российской Федерации сохранить право государственной гарантии бесплатного оказания медицинской помощи членам Союза, прикрепленным к КДЦ имени Сеченова и КДЦ «Арбатский» с правом прикрепления членов Союза. Это самая главная поликлиника, к которой были прикреплены около 1,5 тысяч членов Союза кинематографистов. Мне кажется, если такая бумага пойдет, там хоть зашевелятся, поищут, как выйти из этого положения.
Н.МИХАЛКОВ:
Смотрите, ребята, не надо писать пустых бумаг.
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Предлагайте.
Н.МИХАЛКОВ:
Прежде, чем такую бумагу писать, мы должны все-таки точно понять ситуацию, в которой находимся. Может быть, они скажут: «Да, можем, но не пятьсот человек, а пятьдесят» или «Мы не можем совсем». Что нужно, чтобы вы могли? Считаю, надо просто принять решение по поводу того, кто начнет заниматься этим вопросом, последовательно, пошагово, принимая отказы, и понимая, каким образом этих отказов можно избежать. Если вы хотите такое постановление принять, давайте его сформулируем правильно.
Е.ТРЕТЬЯК:
Пошагово уже всё проползли, Никита Сергеевич. В январе этого года мы были поставлены в известность о том, что поликлиника «Арбатский» отключила всех от медицинского обслуживания. А вторая поликлиника на Можайском Валу, где мы долевые участники, не прикрепляет новых членов Союза уже более четырех лет. Мы отправили за вашей подписью два письма в департамент обслуживания и министру. И департамент, и министр ответили нам, что медицина переходит на обслуживание районных поликлиник и открепляет, поскольку федеральное агентство деньги не дает.
Н.МИХАЛКОВ:
Это московское подчинение?
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Нет, федеральное.
Н.МИХАЛКОВ:
То есть это Министерство здравоохранения?
Е.ТРЕТЬЯК:
Да. Правительство не дает деньги поликлиникам на бесплатное обслуживание, только коммерческое. Мы когда-то подкидывали денег поликлиникам, напридумывали перерегистрацию, что-то поощряли, а сейчас у нас нет таких денег. Мало того, введены платные неотложки в районных поликлиниках, серьезные анализы в районных поликлиниках берутся за деньги. Действительно, если бы не ваш фонд, было бы двенадцать человек в нашем Союзе. Потому что элементарный анализ, кровь из пальчика – 4800 рублей.
Н.МИХАЛКОВ:
Хорошо, а что делать? Ну, давайте все-таки трезво смотреть на дело.
Е.ТРЕТЬЯК:
Никита Сергеевич, единственное, что может как-то размять вопрос – возмущение пленума. Мы лишились очень многих льгот как члены Союза: и персональных пенсий, и доплаты к жилью и т. д. Как выйти из положения?
Н.МИХАЛКОВ:
Есть какие-то предложения?
К.ЛАВРЕНТЬЕВ:
Только Правительство может решить этот вопрос, больше никто.
Н.МИХАЛКОВ:
Стоп, стоп, стоп! Год кино. Я предлагаю Олегу Валентиновичу, Климу Анатольевичу, Валерию Ивановичу, Михаилу Германовичу, руководству Союза c помощью коллег из Секретариата составить реестр того, чем мы можем воспользоваться, учитывая Год кино. Но только трезвый. Вот разобраться с медицинским обслуживанием, я думаю, реально, потому что это благородное, правильное дело. Или путевки. Я просто хочу, чтобы это было реально, чтобы это не выглядело, как «дай напиться, а то так есть хочется, что переночевать негде». Я обращаюсь к Секретариату: соберитесь и сделайте важнейшее дело. Вот тут огромный список мероприятий в Год кино, а я предлагаю параллельно с этим сделать еще один, не публикуя нигде, просто чтобы у меня был перед глазами. Скажу, как мне кажется, что можно, а что бессмысленно. Бывает так: просишь больше для того, чтобы оставили хоть минимум. Это тоже логика, которой мы часто пользуемся, когда занимаемся бюджетом фильма. Но в любом случае, памятуя, что это Год кино, полагаю, реальную помощь нуждающимся, медицинскую, социальную помощь мы можем пробить.
В.МЕРЕЖКО:
Очень важная вещь: мы на одном из пленумов говорили о том, что авторам фильмов нужно получать какие-то отчисления. Единственная киностудия, которая это делает, – «Мосфильм». Ни студия имени Горького, ни «Ленфильм» – никто ни копейки не дает, понимаете? То есть к этому вопросу нужно возвращаться, и говорить жестко в Год кино. Это актуально.
Н.БОРОДАЧЕВ:
На территории Российской Федерации при Советском Союзе существовало тридцать киностудий – хроникально-документальных, художественных. Авторские права двадцати восьми киностудий принадлежат Госфильмофонду Российской Федерации, кроме «Мосфильма». В порядке исключения для «Союзмультфильма» мы временно отказались от авторских прав, чтобы он возродился. Если ты в списках, если твои фильмы зарабатывают, вопросов нет. Мало того, как только перешли права в Госфильмофонд, мы сразу своим приказом увеличили процент отчислений – если там по закону 0,2%, мы увеличили до 0,4%, это очень приличная сумма. И все ленфильмовцы их получают.
О.ИВАНОВ:
Хочу всех поблагодарить за терпение, мы пять часов работали. А сейчас приглашаю всех подняться на четвертый этаж и отпраздновать вместе Новый год.
Н.МИХАЛКОВ:
Поздравляю всех с наступающим Новым годом! Чем больше, чаще, чем более открыто мы будем пытаться решать вопросы, без того, чтобы собираться и говорить за спиной, тем лучше. Я понимаю этот импульс. Но я прошу вас: единственный путь к тому, чтобы мы оставались консолидированным сообществом в трудное время, – это обсуждать спокойно, придавливая в себе возможное раздражение, а оно часто бывает. Но в сегодняшних условиях, чем спокойнее мы будем, тем лучше. Как сказал Тимур Тамерлан: «Если ты спокойно сидишь на крыльце своего дома, твоего врага пронесут мимо».
С полным текстом стенограммы пленума можно ознакомиться на сайте СК
России www.unikino.ru
Материал подготовила Александра Филатова
Мы в соц. сетях